Кто может знать себе и сил своих предел?
И дерзкий путь заказан разве смелым?
Лишь время выявит, что ты свершить сумел,
Что было злым, что — добрым делом
(Гете)
Нет ничего невозможного для того,
кто начинает действовать
(Александр Македонский)
Ключевые слова: политика, политтехнологии, политический реализм, политический идеализм, политические возможности, виртуальная реальность.
К теории вопроса.
В политическом прагматизме, как одном из направлений политической мысли, условно можно выделить следующие течения: политический догматизм, политический идеализм (в форме романтизма и утопизма), политический плюрализм и политический гегемонизм. Но правильнее такую политику (кроме политического идеализма, утопизма, романтизма) следовало бы назвать философией политического цинизма.
Как только человек отделил себя от остального мира (акт самопознания), у него возникла необходимость укорениться на своем месте и защитить себя от врагов. Дальнейшее развитие человеческой популяции привело к обострению конкуренции, и, как следствие, к взаимной вражде — «войне всех против всех». Но в ходе борьбы разум все же возобладал, совместная жизнь подвигла людей к необходимости принудительного согласия, уступке части своих прав и свобод общему органу. Так возникло государство с его атрибутами.
Такое понимание сущности государства принято считать идеей «общественного договора». Еще античные философы говорили о необходимости общественного порядка и согласия, создания государства как общего достояния народа. В последующем, эта идея была развита Т. Гоббсом, Дж. Локком, Ж.Ж. Руссо и другими мыслителями эпохи Просвещения.
В истории России тоже был своего рода общественный договор — Соборная клятва представителей разных сословий и земель на верность первому царю династии Романовых — Михаилу Федоровичу Романову (1613 г.). Причем, соборные начала русской государственности органично сочетались с самодержавием сверху, земским управлением и территориальными общинами (миром) снизу.
Дальнейшая эволюция человечества привела к экономическому расслоению общества, созданию классов, и, как следствие — к смене общественно-экономических формаций. Классовую природу государства абсолютно точно определил К. Маркс. До настоящего времени это открытие никто убедительно не опроверг. Так что, политический реализм ярко окрашен классовым содержанием, а, значит, не может претендовать на всеобщность.
Научной основой политического прагматизма является эмпирическое понимание свободной воли человека, сконцентрированного на самом себе как самостоятельной и независимой сущности. Такой подход к эволюционному развитию объясняется необходимостью удовлетворения прежде всего физических потребностей, определяющих мотивацию и весь смысл человеческих поступков.
Духовной основой современного прагматизма является протестантизм, политической — капитализм, а идеологической — либерализм. Политический прагматизм, укрепляя свои позиции, постепенно перерос в политический догматизм, и, в итоге, объявил себя самым эффективным и прогрессивным общественным строем. А после поражения социализма в СССР отвоевал свои пошатнувшиеся позиции.
Несмотря на развитие политической мысли, наличия других политических течений, политический догматизм и сейчас чувствует себя вполне комфортно. Пока существует денежная цивилизация, капитализм похоже, бессмертен.
По существу, политический прагматизм превратился в антимарксизм — единственно верное учение, «образец» для всего мира. Возглавляет это направление «империя добра» — США. «Мы должны распространить покой и благоденствие по всему миру» (Б. Обама). Результаты такого «благоденствия» мы видим в Ираке, Афганистане, бывшей Югославии и других странах, куда вступала нога мирового гуру. Это и есть прагматичная политика по-американски.
Икона политического догматизма — свобода, во всех ее ипостасях (политическом, экономическом, идеологическом, духовном). В его понимании, дальнейшее развитие свободы неизбежно приводит к глобализации, унификации международных связей, созданию единого рынка товаров, услуг, информации и рабочей силы. Понятно, что управлять этим процессом должен «свободный» мир, естественно, в своих интересах.
Политический идеализм (романтизм, утопизм).
Все указанные политические направления объединяет представление о естественной доброте человека, мечтательность о лучшей жизни без насилия и несправедливости. Его основоположники верят (или хотели бы верить) в возможность построения такого общества в обозримом будущем, считают, что цивилизация должна развиваться именно в этом направлении.
Политический идеализм близок по своей идеологической природе к политическому утопизму и политическому романтизму, как очередное заблуждение эпохи. Носители этих идей не раз пытались воплотить их в жизнь, правда неудачно и далеко не идеальными (революционными) средствами. Во время Французской революции, например, идеи свободы, равенства и братства утверждалась с помощью виселицы и гильотины.
И все же, политический идеализм (романтизм, утопизм) играл важную идеологическую роль в политическом строительстве многих государств. Коммунистическая утопия, например, стала фактором реальной политической жизни в СССР и даже идеологической базой создания целого международного блока социалистических государств.
Политический прагматизм условно подразделяется на воинственный (жесткий) и взвешенный (мягкий) прагматизм. Границы этих, казалось бы, противоположных течений размыты, но могут сливаться или расходится в зависимости от политической конъюнктуры и общественной поддержки.
Воинствующий (жесткий) прагматизм. Тоталитарный вариант прагматизма. Его методы: бескомпромиссность, жесткая иерархия, господство власти и подчинения, достижение результатов любой ценой. Воинственный прагматизм принимает мир как жестокую реальность, в которой побеждает сильнейший (ницшеанство). Такая политика в итоге приводит к войнам, конфликтам, международной и национальной вражде.
Мягкий прагматизм. Основан на тезисе: «Политика — искусство возможного» (О. Бисмарк). Это осторожное политическое направление, признающее возможность мирного сосуществования стран с различным политическим и общественным строем. При наличии взаимоприемлемых позиций способен к компромиссам и диалогу.
При неудачах, у него есть хорошая отговорка: ничего не поделаешь, политика — искусство возможного. «Что получилось, того и хотели» (Н. Михалков). Чистой воды фарисейство. Этой фразой можно объяснить все: глупость, бездействие, и даже коллаборационизм. Капитуляция перед трудностями под предлогом невозможного — очень удобное оправдание для дипломатов, политиков и военных. Политика – это не искусство возможного, а способность политиков заглянуть за горизонт, умение ставить великие цели и решать сверхзадачи, в реальности видеть вечность, а в сегодняшнем дне будущее.
Иногда соглашение с противником сродни предательству. Вспомним Хасавюртовское соглашение (август 1996 г.), подписанное представителями Российской Федерации и самопровозглашенной Чеченской Республикой Ичкерия, которым не развязали, не разрубили, а еще туже затянули Кавказский узел. Соглашение фактически признало поражение федеральной власти в этой военной компании.
Настоящая политика — это умение заглянуть за горизонт, совершить прорыв, выйти за существующую систему координат, в некоторых случаях допустимо даже иррациональное решение. Только так можно достичь выдающихся политических и военных побед.
Политика мелких шажков, практикуемая нашей дипломатией в международных делах, лишь спонтанное, ситуационное реагирование на текущие или явные угрозы. Такая политика оправдана только в рамках большой стратегии, которой у нас во внешней политике нет. Вот и латаем Тришкин кафтан: здесь зашили — там прорвалось, решили одну проблему — породили две, шаг вперед — два шага назад.
Наша дипломатия следует якобы, классическому международному принципу: «Не побеждать, а убеждать», что есть чистой воды профанация.
Во-первых, такой практике в Большой политике никто не следует. В ней добиваются не правды, а выгоды, с помощью силы, а не убеждения. Самый убедительный аргумент — экономическая и военная мощь страны, ее решительность, способность постоять за себя.
Убеждать богоборческий Запад в своей правоте — все равно, что читать Евангелие еретикам. К тому же, у врагов России нет рефлексирующего органа (носителя разума), через который можно было бы его в чем-то убедить. Нашей власти пора бы усвоить завет Александра III “Во всем свете у нас только два верных союзника, наша армия и флот».
В послевоенный период только Ядерный проект спас СССР от уничтожения. России для ее сохранения нужен такого же масштаба Политический проект, но этот вопрос даже не обсуждается.
Мелкая суета, спонтанность и волюнтаризм принятия политических решений, шараханье из стороны в сторону — вот и весь политический процесс. Думать о перспективах страны некому и некогда. До сих пор у нас нет научной теории общественного развития, национально-государственной модели будущего. Это не позволяет двигаться в нужном направлении. А не идти вперед, значит, спускаться вниз до полного удара о дно. Падаем вниз, а говорим о развитии. Непонятно куда идем, и что ждет нас впереди. В условиях полной неопределенности страна может только прозябать, не жить, а существовать. У нас нет политической силы, способной изменить порядок и ход вещей. В этом весь трагизм современной России.
Политический (идеологический) плюрализм.
Это политический лохотрон, набор обманок — миражей. Якобы, в мире признается идеологическое равноправие и разномыслие, конкуренция политических идей. На самом деле — это политическая шизофрения. Нельзя одновременно идти вперед и назад, двигаться вправо и влево. К сожалению, ельцинская Россия «купилась» на эту приманку, закрепив на конституционном уровне идеологический плюрализм (статья 13 Конституции РФ).
Считаю идеологический плюрализм большой ложью и стратегической ошибкой, подрывающий основы нашей национальной безопасности. Все общественные отношения так или иначе пропитаны идеологией. Идеология — это прежде всего, мировоззрение, идеальный образ, представление о будущем. Идеология стягивает в одну точку усилия государства и народа для достижения общей цели, определяет направление, в котором страна должна развиваться.
В переходный период решающее значение имеет именно идеология. Она обеспечивает жизнедеятельность государства, являясь его головой и органом управления. А государство без головы — обрубок, реагирующий только на раздражители, неполноценный организм, политический инвалид, не приспособленный к самостоятельной жизни.
В концептуальной войне (войне смыслов) дезориентация противника, введение его в заблуждение, направление по ложному следу – самое эффективное оружие массового оглупления людей.
Идеологическое (духовное) оружие сильнее всех видов боевого оружия вместе взятых. Оно поражает саму душу, вносит смятение в общественное сознание, снижает способность нации к сопротивлению. Ослабленного, дезориентированного противника легко взять голыми руками и без единого выстрела.
Современные информационные технологии значительно усиливают поражающий эффект. Идеологическую экспансию очень сложно распознать, она осуществляется в скрытых (латентных) формах, разбивается на нейтральные фрагменты, формирующие образ «плохой» России.
В действительности, никакого плюрализма в мире не существует, так же, как и идеологического вакуума. На Западе господствует либерализм, в других странах национальная или религиозная идеология, на Востоке ведущей силой является религиозно-политический ислам, все светские дела там решаются на основе принципов шариата. Я, конечно, имею в виду традиционный, а не радикальный ислам.
Отсутствие идеологии — это создание условий для внешнего управления, призыв: придите и владейте нами, а то мы сами не справимся. Ищем чужих богов и делаем их своими. В житницы собираем не зерна, а плевелы, лучшее (свое) утесняем, а худшее (чужое) поощряем.
При тотальном наступлении глобализма, национальная солидарность — единственный способ выживания государства. Без мобилизующей и охранительной роли национальной идеологии страна так и будет жить в чужом теле и хромать на обе ноги, падая при каждом шаге.
При враждебном окружении, тотальном походе против России, идеологический плюрализм — ключ к включению механизма самоуничтожения страны.
Политический гегемонизм.
Исходит из признания высшей надгосударственной силы, поскольку многополярный мир не способен обеспечивать единство и безопасность мирового сообщества. Для этого необходим международный арбитр, уравновешивающий интересы всех стран для обеспечения мирового порядка. До последнего времени такой силой были (пытаются удержать эту позицию и сегодня) США. Их решающую роль в международных делах де факто признал весь мир, включая (негласно) и Россию, кроме некоторых непокорных стран (Северная Корея, КНР, Иран и некоторые страны Латинской Америки).
Между прочим, СССР долгое время тоже был «старшим братом» для стран социалистического содружества, определял их внешнюю политику. Те времена прошли, но политический опыт может пригодиться. Иное, духовное лидерство России еще впереди.
Для политического гегемонизма главное результат, и неважно какой ценой. Если победил, значит прав, а победителей не судят. Гегемоном может быть не только страна (страны), но и наднациональные структуры (транснациональные корпорации, холдинги и другие международные монополии), глубинное государство (государство в государстве). Наднациональный лоббизм становится ведущей приметой нашего времени.
Россия на этом враждебном фоне демонстрирует наивное благодушие и политическую расхлябанность, дружит с волками, и даже подкармливает их, чтобы не съели. Власть не решается даже пнуть мосек, дразнящих страну из-за спины «старших братьев». В этом мире считаются только с сильными или дерзкими, готовыми на неординарные действия, рискуя собой и разделяя риск с противником. Дерзость выравнивает возможности, может нанести противнику непоправимый урон.
Пример тому, Северная Корея. США стараются не замечать неуступчивости и непослушания руководителя Северной Кореи Ким Чен Ына в ядерной программе. Президент США Д. Трамп даже удосужился личной встречи, но так и не смог переубедить упрямого политика, и, не солоно хлебавши, вернулся домой.
Карибский кризис 1962 года, вызванный размещением СССР своих ракет на Кубе показал, что и у великих держав могут сдать нервы, все понимают, как опасно толкаться на краю пропасти, холод бездны вразумляет и пробуждает инстинкт самосохранения. Хрущевская идея «запустить ежа в штаны Америки», конечно великая авантюра и могла бы закончится всеобщей катастрофой. Но это, казалось бы, безумие, дало положительные результаты, повысило международный авторитет СССР, позволило обезопасить страну с южного направления (американцы вывели ракеты из Турции) и не тронули Кубу. Мы, в свою очередь, свернули программу размещения ракет на Кубе. Компромисс был найден, несмотря на подавляющее военное преимущество США.
Так что, здоровый авантюризм (обоснованный политический риск) можно назвать допустимой политикой, способной принести серьезные политические дивиденды и обеспечить стратегический прорыв. А прорыв — всегда движение в неизвестное, новую политическую реальность, способную переформатировать весь политический ландшафт, в котором последние могут оказаться первыми, а слабые — сильными.
Выходит, политические возможности — не догма, не потолок и не препятствие. При правильном подходе можно сдвигать и даже поднимать политические глыбы, очищая себе путь в будущее. Высота политической планки должна рассчитываться «на вырост», чтобы обеспечить запас прочности, а, при необходимости, сделать «ход конем» или совершить прыжок вверх.
Идеология политического прагматизма может определяться и общественно-политическим строем. Социалистический и капиталистический прагматизм имеют разную природу. При капитализме критерием политической эффективности является прибыль, а во внешней политике — глобальное продвижение интересов монополий и хозяев денег.
Социалистический прагматизм основывается на примате государства, защите общественных интересов, доказательстве преимуществ социализма. При этом, обе системы исповедуют политику прагматизма как надидеологическую категорию, что в определенной степени верно, поскольку их общей методологической основой является эмпиризм и материализм.
В современном мире прагматизм в целом принято считать гибким и самым эффективным инструментом решения международных проблем. Действительно, без климата доверия, взаимного сдерживания, признания баланса интересов, невозможно обеспечить мировой порядок. При серьезном военном столкновении мощных государств победителей не будет.
Но эта здравая логика принимается далеко не всеми. Мировая сверхвласть, имея все, не желает делить с другими, все равно пряников на всех не хватит. Меркантильные интересы для них важнее всеобщей безопасности. Понимая шаткость своего могущества, тайные силы пытаются удержать мир в повиновении, устраняют все, что препятствует их власти и влиянию. Тьма боится света и гасит его источники.
Однако, «Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, ни сокровенного, что не сделалось бы известным» (Лк.8:18). Видимые (физические) проявления — еще не вся, и далеко не главная реальность. Прагматизм в политике узок, он реагирует на следствие, но не понимает причины происходящего. Именно духовная причинность в социосфере детерминирует состояние всех ее составляющих (общественный порядок, нравственность, законность, политическая стабильность, состояние экономики).
Но духовным зрением обладают немногие, большинство заблуждается или находится в неведении, ограничиваясь тем, что видят. Дух острее меча и тверже любого щита. Управляет всем Божественное благоволение, но люди этого не замечают, им кажется, что все происходит естественным образом, без вмешательства высших сил. Но зло противоестественно и исходит только от неблаговидных человеческих поступков.
У духов злобы поднебесной тоже есть вещественные носители. Вхождение в большую политику представителей ЛГТБ, трансгуманистов, феминисток и других отщепенцев открывает «путь дракону», активизирует наступление патологии на норму, меньшинства на большинство, и это опрокидывает человечество в бездну.
Немыслимое в политике возможно.
Современная политика, как известно, цинична, а мерзость ее безгранична.
Вот несколько примеров:
- Операция «Немыслимое» (Operation Unthinkable, 1945 год). План нанесение масштабного военного удара по СССР союзниками по антигитлеровской коалиции Англией и США с привлечением недобитых сил Вермахта. Цель — уничтожение экономического и военного потенциала СССР, устранение как геополитического противника. Такого изощренного предательства своих союзников новейшая история еще не знала.
- План «Дропшот» (Operation Dropshot, 1949 год). Секретный военный план с применением ядерного, химического и бактериологического оружия против СССР. Операция направлена на уничтожение СССР, подрыв его влияния на страны Восточной Европы и другие симпатизирующие СССР страны.
Впоследствии план «Дропшот» был трансформирован в «смягченные» варианты сдерживания и отбрасывания коммунизма.
- Военный план «Тоталити» (Totality, 1945 год). Разработан в США при президенте Г. Трумэне. Не исполнен только благодаря созданию в СССР собственного ядерного оружия и эффективного не ядерного противодействия. Выдающийся философ А. Зиновьев по этому поводу писал: «Целились в коммунизм, а попали в Россию». Как выяснилось, целились именно в Россию. Русофобия — хроническая, ментальная болезнь Запада, а такая глупость уже ничем не лечится.
Эти и другие враждебные акции против СССР выходят за грань понимания добра и зла, не укладываются даже законы войны, не говоря уже о нормах международного гуманитарного права. Но мировым сообществом попытки совершения военных преступлений против СССР не осуждены, политическая и правовая оценка этому варварству не дана. К слову, ни СССР, ни его правопреемница Российская Федерация, на этом и не настаивали.
Школа политического реализма, как бы ее не маскировали, восходит к Н. Макиавелли, идеологу вседозволенности и беспринципности в политике. Базовые понятия этой школы получили развитие и в современной политической реальности. Сильному позволено все, а слабые должны признать эту данность. Национальные интересы, конечно, признаются, но избирательно.
Для одних стран — строгие требования по соблюдению международных норм (например, для России), для других — национальные интересы выходят далеко за пределы государственных границ. Куда укажет перст владыки, там он и будет хозяйничать. Причем, обуздать его не сможет ни один международный орган, даже Решение (Резолюция) Генеральной Ассамблеи ООН, носящие исключительно рекомендательный характер. А цена рекомендаций, как известно, не больше стоимости бумаги, на которой они написаны
В современных условиях эта беззастенчивая политика приобретает все более изощренные и скрытые формы (гибридные войны, цветные революции, подготовка коллаборационистов, агентов влияния и других представителей «пятой колонны»).
Границы возможного в политике.
В политике нет инструментов, измеряющих пределы возможного, поскольку политика — это не только физическая, но и духовная субстанция. Блаженный Августин, например, считал главным не физическое измерение времени. Время, по Августину, едино и не дискретно, оно всегда вложено в настоящее: настоящее прошедшего, настоящее настоящего и настоящее будущего. Ключевое слово здесь — «настоящее», т.е. то, что мы переживаем здесь и сейчас, но, с отблеском прошлого и перспективой будущего.
Действительно, разве в настоящем не присутствует прошлое, хотя бы в материальных формах (дома, производственные комплексы, дороги, память, национальные традиции, культурный код народа). Живущее поколение несет ответственность не только перед прошлым, но и будущим. Каким оно будет формируется сегодня. Ретроспективный взгляд на политику выводит ее на высший, стратегический, и в какой-то степени, иррациональный уровень, придает ей стабильность, позволяет избежать конъюнктурных колебаний и субъективных ошибок.
Опыт прошлого не позволяет заблудиться в лабиринтах политических интриг. Прошлое — это зеркало будущего. Именно в таком вневременном измерении следует рассматривать политику и границы ее возможностей.
Широта, глубина и гибкость человеческого мышления не имеют границ. Но сам разум может замещаться фантазией, лжеумствованием, и даже безумием. Истинная политика исходит из высших смыслов, ставит себе сверхзадачи, и ориентируется на вечность, из которой мы получаем Откровение как особый дар от Бога. Особенно ярко это появляется в военном деле и переломных моментах истории.
Пример тому — военные подвиги А.В. Суворова. Моля Бога, вопреки представлениям того времени о военном искусстве, он взял, казалось бы, не преступную крепость Измаил (декабрь 1790 г.), чем привел в тягостное недоумение всю Европу.
В том же ряду очень спорное, осуждаемое элитой и военными специалистами решение М.И. Кутузова, оставить без боя Москву (сентябрь 1812 г.), фактически отдавая ее на поругание французам. Но гений М.И. Кутузов оказался выше чисто технических расчетов, показал узость военного мышления, когда на карту ставится судьба страны и ее будущее.
Да и победа СССР в Великой Отечественной войне, несмотря на выдающие военные и политические успехи, была Промыслительной, как сакральная победа над мировым злом — фашизмом.
Действие Промысла Божие на ход русской истории подтверждалось не раз. Вспомним Стояние на Угре (1480 г.), закончившееся стратегической победой русского воинства над превосходящими силами противника (Ивана III над Ханом Большой Орды Ахматом), причем, без прямого военного столкновения. С этого и началось становление единого Русского государства.
С Божьей помощью, 4 ноября 1611 года, в день Празднования Казанской иконы Божией Матери, была освобождена Москва от польско-литовской оккупации. Теперь этот день признан Днем народного единства и согласия.
Любой выбор начинается с дилеммы: можно — нельзя. Признание невозможного закрывает выбор, ставит окончательную точку в деле. Цель большой политики — расширение возможного, устранение препятствий в продвижении страны к лучшему будущему. Ее достойными плодами являются приобретения территории, союзников, друзей, выгодных для государства решений, перелом или сглаживание негативных тенденций.
Великая политика ставит перед собой максимально высокие цели, мыслит категориями вечности, а вечность и есть Высшая (Сверх) реальность.
Недопустимо выстраивать политику на ложных посылках и двойных стандартах, принимать мифы за реальность. Включение в политическую практику абстрактных понятий, вроде «общечеловеческих ценностей», означает признание правил чужой игры против себя. Такая политическая наивность может закончится полным внешним управлением, цветной революцией, подрывом национального суверенитета.
Правами человека били СССР, теперь этим кнутом секут Россию. Реальная политика в том числе, и разоблачение происков противника, адекватная оценка всех видов угроз и вызовов, способность государства находить на них правильные ответы. Самые опасные не военные, а именно концептуальные (мировоззренческие) угрозы, они ослепляют страну, отравляют общественную атмосферу, разрушают культурный и духовный код нации.
Но вернемся к главному тезису — искусству возможного в политике, начнем со слова «искусство». В духовном смысле «искусство» граничит с понятием «искушение», «соблазн», «испытание», через которые осуществляется Божий Промысел, проводится проверка на Богопригодность. Бездуховная политика открывает темные стороны человеческой души, погружает человека в стихии мира, сбивает с истинного пути.
Отсюда нетерпимость, озлобление, вражда, противопоставление людей друг другу. Дружелюбной среды в такой обстановке добиться невозможно. В политической борьбе всегда будут победители и побежденные. А престол «царя горы» шаток, постоянно раскачивается конкурентами, пытающими его занять. От такой свары веет холодом, пахнет гарью и дымом.
Что касается возможностей в политике, то они имеют не только материальную природу, но и социальную причинность. Именно удаление из политики духовной составляющей, отрицание Божественной воли, абсолютизация человеческих возможностей, привели к глобальным кризисам, преодолеть которые становится все труднее. Ибо, люди ищут «не устроиться, а забыться» (А. Герцен).
Духовная и физическая реальность в политике.
Господь своею премудростью сотворил мир, возвеличил дела Свои, внес во все меру, гармонию и порядок. Это и есть ЕСТЕСТВЕННОЕ состояние человека. Господь непознаваем, но Его творение постижимо. Значит, человек способен познать себя и свое место в мире. Политика, как отражение общественного сознания, тоже находится в Божественном континууме, Бог «всецело во всем» (1 Кор.15:28).
Святитель Николай Сербский (Велимирович) писал: «Если же кто-то рассуждает о каком-то законе в природе, то он может говорить лишь об отсвете в ней закона нравственного… Все стены мироздания представляют собой скрижали нравственного Божественного закона». Беспорядки и неустройства — результат отклонения от этого Божественного закона. Следовательно, политика, в самом высоком смысле — не искусство управления обществом, а способность понять Божественный миропорядок и безоговорочно ему следовать. Это и есть САМАЯ РЕАЛЬНАЯ политика.
Материалистическая диалектика, упование только на физическую причинность, ограничивает возможности политической системы эффективно управлять государством, надлежащим образом обеспечивать его функции. Так что, духовность — это и государственная категория. От состояния духовности зависит крепость государства и его устоев. Конечная цель Высокой политики — утверждать добро и карать зло. Именно на это должна быть направлена деятельность всех государственных и общественных институтов.
Политика реализма — это не выражение здравого смысла, поскольку сам здравый смысл не всегда разумен, подвержен греховному человеческому толкованию (лжемудрствованию). Реальная политика — это торжество духа над материей, вечности над временным, добра над злом. На земле, как и на небе, действуют единые духовные начала.
Корень всех политических и других проблем — в разделении двуединой сущности: тела (земли) и души (неба). Потеря праведности (правильности) низводит человека до уровня биологического вида, живущего сегодняшним днем и для себя. Светской аналог праведности простой: уважай закон, заботься об окружающих, будь честным перед собой, людьми и страной.
В этом мире многое изменилось, но только не человеческая природа. Люди по-прежнему жаждут «хлеба и зрелищ», управляются «кнутом или пряником».
Пока же, более вероятным можно ожидать переселение технически оснащенного человечества на Марс, чем создание элементарного порядка здесь, на земле. Такая задача нам, людям, пока не под силу.
Сатлейкин П.И.
Адвокат, к.ю.н., полковник милиции в отставке.
Оставить комментарий