История не терпит сослагательного наклонения, и сегодня бессмысленно гадать о том, смогло бы человечество избежать Первой мировой войны, если бы в начале ХХ столетия главы великих держав, их политики и военачальники были бы более мудрыми и ответственными. Зато стоит внимательно и всесторонне изучить предшествовавшие войне события, проанализировать заявления представителей политической, деловой и военной элит в преддверии войны, чтобы извлечь из них уроки на будущее.
Примечательно то, что накануне войны мало кто предполагал, что мировой конфликт окажется столь продолжительным. Штабы, разрабатывая планы предстоящих операций, рассчитывали победоносно завершить войну за несколько месяцев, максимум – за год. К долгой войне на выживание не готовились. Лишь военный министр Великобритании Гораций Герберт Китченер предсказывал, что будущая война продлится не менее трёх лет. В действительности она продолжалась 1568 дней (или 4 года, 3 месяца и 10 дней) и унесла миллионы человеческих жизней.
На этом фоне впечатляет тот глубокий и всесторонний анализ-прогноз, который дал наш соотечественник, лидер правых в Государственном совете Пётр Николаевич Дурново. Ровно 100 лет назад, в феврале 1914 года он написал и подал на имя императора Николая II свою знаменитую Записку, которую иногда называют «Меморандумом Дурново». Это произошло через две недели после того, как Николай II отправил в отставку Председателя Совета министров Владимира Коковцова.
Пространный документ начинается с указания на то, что предстоящая война будет иметь коалиционный характер, а главными противниками в ней станут Великобритания и Германия. Дурново, замечает историк Александр Репников, «в полном соответствии с мнением таких русских геополитиков, как Вандам и Дусинский, делал акцент на том, что интересы Англии – “островного государства“ и Германии – “мощной континентальной державы“ противоречат друг другу и между ними неизбежна “борьба не на жизнь, а на смерть“». Он писал:
«Центральным фактором переживаемого нами периода мировой истории является соперничество Англии и Германии. Это соперничество неминуемо должно привести к вооружённой борьбе между ними, исход которой, по всей вероятности, будет смертельным для побеждённой стороны. Слишком уж несовместимы интересы этих двух государств, и одновременное великодержавное их существование, рано или поздно, окажется невозможным. Действительно, с одной стороны, островное государство, мировое значение которого зиждется на владычестве над морями, мировой торговле и бесчисленных колониях. С другой стороны – мощная континентальная держава, ограниченная территория которой недостаточна для возросшего населения. Поэтому она прямо и открыто заявила, что будущее её на морях, со сказочной быстротой развила огромную мировую торговлю, построила, для её охраны, грозный военный флот и знаменитой маркой Made in Germany создала смертельную опасность промышленно-экон
Предстоящее в результате отмеченного соперничества вооружённое столкновение ни в коем случае не может свестись к единоборству Англии и Германии. Слишком уж не равны их силы и, вместе с тем, недостаточно уязвимы они друг для друга… Несомненно, поэтому, что Англия постарается прибегнуть к не раз с успехом испытанному ею средству и решиться на вооружённое выступление не иначе, как обеспечив участие в войне на своей стороне стратегически более сильных держав. А так как Германия, в свою очередь, несомненно, не окажется изолированной, то будущая англо-германская война превратится в вооружённое между двумя группами держав столкновение, придерживающимис
В составе группировок автор документа не сомневался: «Россия, Франция и Англия с одной стороны, Германия, Австрия и Турция – с другой». По его мнению, Италия скорее присоединится к первой коалиции, чем к последней, как и Сербия с Черногорией. А вот Болгария выступит на стороне Германии и Австро-Венгрии. Что же касается Румынии, то она «останется нейтральной, пока весы счастья не склонятся на ту или другую сторону».
Точность прогноза в отношении поведения Бухареста потрясает. В начале Первой мировой войны румыны заняли выжидательную позицию, ведя долгий дипломатический торг с обеими воевавшими группировками. Правда, с Россией Румыния подписала соглашение уже в сентябре 1914 года, пообещав соблюдать благожелательный нейтралитет. На деле нейтралитет по-румынски допускал провоз через свою территорию в Турцию австро-венгерски
Королевская семья укрылась в России. Для последней вступление Румынии в войну лишь ухудшило общую обстановку, удлинив фронт почти на полтысячи км. Год спустя Бухарест, воспользовавшись начавшейся в России революцией, «отблагодарил» своих спасителей захватом Бессарабии.
Однако вернёмся к Записке Дурново. Пётр Николаевич не скрывал своего скепсиса по поводу наметившегося после окончания Русско-японской войны сближения Санкт-Петербурга и Лондона, поскольку никаких выгод для Российской империи в её союзе с Туманным Альбионом не находил: «Скольк
Не дало оно нам ничего и в смысле упрочения нашего положения ни в Маньчжурии, ни в Монголии, ни даже в Урянхайском крае, где неопределенность нашего положения свидетельствует о том, что соглашение с Англиею, во всяком случае, рук нашей дипломатии не развязало. Напротив того, попытка наша завязать сношения с Тибетом встретила со стороны Англии резкий отпор…
С момента сближения с этой последнею, мы оказались вовлечёнными в целый ряд непонятных попыток навязывания персидскому населению совершенно ненужной ему конституции, и, в результате, сами способствовали свержению преданного России монарха, в угоду закоренелым противникам. Словом, мы не только ничего не выиграли, но напротив того, потеряли по всей линии, погубив и наш престиж, и многие миллионы рублей, и даже драгоценную кровь русских солдат, предательски умерщвлённых и, в угоду Англии, даже не отомщённых. Но наиболее отрицательные последствия сближения с Англией, – а следовательно и коренного расхождения с Германией, – сказались на ближнем Востоке…
В результате получилось только окончательное прикрепление Турции к Германии, в которой она не без основания видит единственную свою покровительницу. Действительно, русско-английско
А в нём, прогнозировал далее Дурново, главная тяжесть «несомненно выпадет на нашу долю, так как Англия к принятию широкого участия в континентальной войне едва ли способна, а Франция, бедная людским материалом, при тех колоссальных потерях, которыми будет сопровождаться война при современных условиях военной техники, вероятно, будет придерживаться строго оборонительной тактики. Роль тарана, пробивающего самую толщу немецкой обороны, достанется нам…»
Союз с республиканской Францией Дурново также не приветствовал. Германия ему была явно ближе. Тем более, что серьёзных противоречий между Российской империей и Германией он не видел: «Избытка населения, требующего расширения территории, у нас не ощущается, но даже с точки зрения новых завоеваний, что может дать нам победа над Германией? Познань, Восточную Пруссию? Но зачем нам эти области, густо населённые поляками, когда и с русскими поляками нам не так легко управляться. Зачем оживлять центробежные стремления, не заглохшие по сию пору в Привислинском крае, привлечением в состав Российского государства беспокойных познанских и восточно-прусски
Отвечая на вопрос, готова ли Россия к противостоянию с Германией и её союзниками, Дурново категорически заявлял: «На этот вопрос приходится, не обинуясь, ответить отрицательно. Менее чем кто-либо, я склонен отрицать то многое, что сделано для нашей обороны со времени японской войны. Несомненно, однако, что это многое является недостаточным при тех невиданных размерах, в которых неизбежно будет протекать будущая война».
Особо тревожило Петра Николаевича состояние российских железных дорог. Он констатировал: «Сеть стратегических железных дорог недостаточна, и железные дороги обладают подвижным составом, быть может, достаточным для нормального движения, но несоответствующи
Так оно и вышло. Впрочем, одно уточнение стоит внести. В годы Первой мировой войны недостаток железных дорог больше сказался всё-таки не на военных перевозках, а на транспортировке продовольственны
Быстрый рост цен, увеличение признаков хозяйственного расстройства и обострение социально-эконом
Не только поражение, но и победа Антанты не сулило России, по мнению Дурново, никаких ощутимых выгод:
«Эта война потребует таких огромных расходов, которые во много раз превысят более чем сомнительные выгоды…
Ведь не подлежит сомнению, что война потребует расходов, превышающих ограниченные финансовые ресурсы России. Придётся обратиться к кредиту союзных и нейтральных государств, а он будет оказан не даром. Не стоит даже говорить о том, что случится, если война окончится для нас неудачно. Финансово-эконом
Заметим, что это писал не большевик или эсер, а консерватор.
Ещё более мрачными виделись бывшему министру внутренних дел социально-полити
Как уже было указано, начнётся с того, что все неудачи будут приписаны правительству. В законодательных учреждениях начнётся яростная кампания против него, как результат которой в стране начнутся революционные выступления. Эти последние сразу же выдвинут социалистические лозунги, единственные, которые могут поднять и сгруппировать широкие слои населения, сначала чёрный передел, а засим и общий раздел всех ценностей и имуществ. Побеждённая армия, лишившаяся, к тому же, за время войны наиболее надёжного кадрового своего состава, охваченная в большей части стихийно общим крестьянским стремлением к земле, окажется слишком деморализованною
Пройдёт совсем немного времени, и события в России начнут развиваться именно по этому сценарию. Предостережение Дурново не было услышано императором и его окружением.
Записка Петра Дурново, не будучи известной широкой публике, давно привлекает внимание серьёзных исследователей из разных стран. К примеру, её фрагменты можно прочесть в книге Генри Киссинджера «Дипломатия». А историк Пол Робинсон, преподающий в высшей школе общественных и международных отношений Университета Оттавы, назвав Записку Дурново «одним из самых замечательных консервативных антивоенных документов». Он же заметил: «Записк
Точность оценок Дурново по сравнению с другими объясняется как раз тем, что он отказывался подчинять интересы чувствам и настроениям. Сторонников русско-французск
Пророчества Дурново начали сбываться ещё при его жизни. За два месяца до смерти в последний раз выступая в Государственном совете, тяжелобольной лидер правой группы констатировал: «Мы, как всегда, очень плохо подготовились в войне по всем отраслям военного и гражданского управления… Виноваты в этом мы все, грамотные русские». Заметив, что наиболее виноватых он называть не станет, Дурново добавил, что этого и не требуется, «т. к. корень зла не в них, а в том, что мы боимся приказывать».
До самых убедительных и впечатляющих подтверждений справедливости своих прогнозов и предостережений дожить автору Записки не довелось. Возможно, что он об этом и не жалел.
РS. Пётр Николаевич Дурново скончался 11 сентября 1915 года. «Реакция лишилась одного из преданнейших своих слуг, общественность России видит сходящим в могилу злейшего своего врага», – не скрывая радости, писала либеральная газета «Утро России» (основана братьями Рябушинскими). В свою очередь по случаю кончины Дурново бывший народоволец Лев Тихомиров, ставший к тому времени одним из крупнейших консервативных мыслителей России, отметил в своём дневнике, что Дурново был «человек замечательно умный и проницательный (равных ему в этом отношении не видал в жизни)».
Примечания
1. Во что вылилось 100 лет спустя «украинское или мазепинское движение» мы видим, наблюдая происходящие на Украине события.
Источник — http://russkie.o
Оставить комментарий