Валентин Катасонов. Слово как товар

Уже почти три десятилетия нам долбят мозг словом «рынок». Через телевидение и другие СМИ. Через систему образования – сначала через вузы, а сейчас уже даже через начальную школу. И через различные книги писателей «нового поколения».

В учебниках по экономике нам объясняют, что в «цивилизованном» обществе все должно продаваться и покупаться. Замечу, что именно «должно», а не «может». Ибо, скажем, прямые отношения между людьми, не опосредованные деньгами, — признак «отсталости», которая и мешает нам прийти в светлое «рыночное» будущее.

Нам объясняют, что сегодня на рынке продается и покупается все: продовольствие, одежда, бытовая техника, автомобили, машины и оборудование для различных отраслей экономики, нефть, лес, лекарства и т.д. По мере того как общество становится все более «цивилизованным», список этот расширяется.

На рынке появляется большое количество «финансовых инструментов», называемых малопонятными обывателю словами: бонды, деривативы, депозитные сертификаты и т.д. Но в отличие от таких инструментов, как молоток или топор, пощупать их сложно. Они сегодня даже не на бумаге, а в электронном виде. Рынок товаров на фоне финансового рынка выглядит микробом. Стоимость обращающихся на рынке «финансовых инструментов» на три порядка превышает стоимость всех товаров на мировом рынке. А по оборотам финансовый рынок еще более оторвался от товарного. Ибо на нем один и тот же «финансовый инструмент» в течение суток может несколько раз быть продан и куплен.

В сферу товарно-денежных отношений сегодня вовлекаются самые разные услуги. Если, скажем, в 19-м веке самой распространенной была транспортная услуга извозчика, то сегодня уже не редкость услуга людей, которые называют себя английским словом «киллер». Ренессанс переживает один из самых древних видов услуг – сексуальных. Во многих странах цивилизованного мира эти услуги легализованы, а работники этой отрасли даже пытаются создавать свои профсоюзы. В начале нынешнего века в Германии, например, публичные дома были легализованы; в этой отрасли «трудятся» (согласно официальным данным) около 200 тысяч человек, предоставляя обществу «рыночные услуги».

Еще в ХХ веке в мире (особенно «цивилизованном») существовали некоторые «предрассудки». Действовали табу на куплю-продажу некоторых предметов и объектов. Например, земли, природных ресурсов, наркотиков и самого человека. В XXI веке мир уже быстро освобождается от этих «предрассудков». Появляется рабство (правда, пока полулегальное). По некоторым оценкам, на положении буквальных (а не наемных) рабов в мире находится около 200 млн. человек. Человек становится товаром. А наркотики? В «цивилизованной» Европе сегодня «культурное» потребление этой отравы легализовано более чем в десятке стран.

К чему все это длинное предисловие? К тому, что в мире было и до сих пор остается одно «благо», которое люди получают бесплатно, для миллионов и миллиардов людей оно является не «товаром», а «продуктом потребления». Нет, это не Солнце, дающее людям свет и тепло. И не воздух, который пока еще бесплатен, но уже есть проекты превратить его в «товар» (вспомним роман советского писателя-фантаста Александра Беляева «Продавец воздуха»).

Но вот что удивительно: в учебниках по экономике ничего не сказано о таком рыночном благе, как слово. Прошу не путать с информацией. Информацию покупают и продают (иногда воруют). Чаще всего информация нужна для того, чтобы делать деньги. Например, это могут быть новые технологии. Информация может выражаться не только словами, но и цифрами. А также выражаться графически (например, чертежи).

Конечно, если задуматься, то все-таки человек покупал и продолжает покупать некоторые «продукты», которые можно назвать «словом». Это журналы, газеты, книги. Кое-что он платит за электронное слово (пользование интернетом, оплата телевизионной тарелки и т.п.). Но, если прикинуть, то это будет не более 1% бюджета человека. А потребляет «продуктов» под названием «слово» человек в астрономических объемах. Конечно, он потребляет не только слово (в устном и письменном виде), но также визуальную информацию.

Итак, возникает ощущение, что слово не вовлечено в товарно-денежные отношения, не является товаром. Или почти не вовлечено и почти не является. На первый взгляд, это правильно. Ведь слово сакрально. Все мы помним строки Евангелия от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1). В христианской Европе существовали определенные религиозные табу на куплю-продажу некоторых объектов (предметов), имевших сакральный характер.

Если говорить про христианскую Европу, то одним из таких сакральных (священных) объектов было слово. Европа со времен Константина Великого жила по Священному Писанию, т.е. по Слову Божию. Слово Божие проповедовалось в Церкви, Слово Божие несли миссионеры языческим племенам и народам, Слово Божие наиболее грамотные воспринимали через чтение Библии. Конечно, в ранние века христианской Европы книга под названием «Библия» была редкостью и стоила немалые деньги. Печатных станков тогда не было, книги переписывались вручную, на переписывание одного экземпляра Библии тратились многие годы. На один приход, как правило, приходилась лишь одна Библия, которая хранилась в храме.

Но устное Слово Божие сеялось священниками, монахами, проповедниками на «нивах», которые насчитывали многие миллионы людей. По словам Иисуса Христа, которые Он обращал к Своим ученикам:

…ходя же, проповедуйте, что приблизилось Царство Небесное (Мф. 10:7)

…даром получили, даром давайте (Мф. 10:8)

Так было до Нового времени. То есть до таких событий, как Реформация и первые буржуазные революции в Европе. С чего началась эпоха Нового времени? Учебники обычно говорят, что с Великих географических открытий (Колумб отплыл в Америку в 1492 году и в том же году высадился на ее берегах). Или с того момента, когда германский монах Лютер обнародовал свои знаменитые бунтарские «95 тезисов», которые дали толчок Реформации (событие произошло в октябре 1517 года).

Но я думаю, что старт эпохи Нового времени следует отсчитывать от другого события. Таким событием было изобретение книгопечатания. Лучше сказать, книгопечатание открыли заново, потому что китайцы, как они утверждают, начали печатать свои книги с 10-го века по Р. Х. Некоторые историки утверждают, что идею книгопечатания в Европу привез в 1295 году Марко Поло.

Изобретение книгопечатания считается третьей в истории человечества информационной революцией. Напомню, что первой считается изобретение письменности, а второй – появление рукописной книги. Появление книгопечатания – предпоследняя в истории человечества информационная революция. Последняя (четвертая) революция разворачивается на наших глазах. Она связана с распространением компьютеров и Интернета и созданием так называемого информационного общества.

Датой рождения европейского книгопечатания считается 1458 год, когда Иоганн Гутенберг (ок. 1400-1468) из Майнца (Германия) изготовил первую печатную книгу с помощью металлических шрифтов (всего было отпечатано 180 экземпляров). К концу XV века в Германии было свыше 50 типографий, а печатников — свыше 200. Из Германии новое искусство распространилось по другим странам. Уже в конце XV века типографии имелись в Венгрии, Австрии, Италии, Швейцарии, Испании, Англии, Швеции, Чехии, Польше.

Книгопечатание и книгоиздательство развивались стремительно. Печатались, между прочим, не только тексты Библии, но и многие другие книги. Всего за полвека книгопечатания, к началу XVI века в Европе было издано 25 — 30 тысяч названий книг общим тиражом около 15 миллионов экземпляров. Это было гигантское количество, учитывая, что в Европе в начале XVI века проживало, по некоторым оценкам, не более 70 млн человек.

Среди тех книг, которые были напечатаны до начала 16-го века, на художественную литературу приходилось 15%, на научную – не более 30%. Более половины всех изданий того периода – религиозная литература и официальные правительственные издания. А вот уже в первой половине 16-го века на научную и иную светскую литературу стало приходиться 60% изданий. Причем некоторые книги содержали положения, которые расходились с официальной позицией католической церкви. Например, в книгах появилась крамольная мысль о гелиоцентрическом устройстве Вселенной. Был издан главный труд Николая Коперника.

Опуская многие детали, скажу: печатное слово подготовило сначала Реформацию, а затем буржуазные революции в Европе. Для закрепления победы и упрочения своей власти буржуазия сразу же приняла закон о свободе слова. Это давало право ей покупать слово. Слово стало товаром, причем буржуа диктовал и продолжает диктовать свои требования к этому товару. «Буржуазия до тех пор будет придерживаться принципа свободы слова, пока она (свобода слова) отвечает ее интересам и приносит прибыль».

С.Г. Кара-Мурза пишет: «Язык стал товаpом и pаспpеделяется по законам pынка. Фpанцузский философ, изучающий pоль языка в обществе, Иван Иллич пишет: «В наше вpемя слова стали на pынке одним из самых главных товаpов, опpеделяющих валовой национальный пpодукт. Именно деньги опpеделяют, что будет сказано, кто это скажет и тип людей, котоpым это будет сказано. У богатых наций язык пpевpатился в подобие губки, котоpая впитывает невеpоятные суммы». В отличие от туземного, язык, пpевpащенный в капитал, стал пpодуктом пpоизводства, со своей технологией и научными pазpаботками».

Но изменения захватили не только Францию, а всю Европу: «В Новое время, в новом обществе Запада естественный язык стал заменяться искусственным, специально создаваемым. Тепеpь слова стали pациональными, они были очищены от множества уходящих в глубь веков смыслов. Они потеpяли святость и ценность (пpиобpетя взамен цену). Это был разрыв во всей истории человечества. Ведь раньше язык, как выразился Хайдеггер, «был самой священной из всех ценностей». Когда вместо силы главным средством власти стала манипуляция сознанием, власть имущим понадобилась полная свобода слова — превращение слова в безличный, неодухотворенный инструмент.

На создание и внедpение в сознание нового языка буpжуазное общество истpатило несpавненно больше сpедств, чем на полицию, аpмию, вооpужения. Ничего подобного не было в агpаpной цивилизации (в том числе в старой Европе)».

В конце своих размышлений вернусь к вопросу, является ли сегодня слово товаром или нет. Конечно же, является. Иллюзия того, что слово «свободно» и «бесплатно», возникает из-за того, что рынок слова устроен иначе, чем рынок продовольствия и иных потребительских товаров и услуг.

Устроен рынок слов следующим образом:

Производители и распространители слова. Это цепочка связанных между собой корпораций: 1) корпорация «Наука»; 2) корпорация «Идеология»; 3) корпорация «СМИ».

Потребители слова. Это все общество, многомиллионная аудитория, которая читает книги и газеты, смотрит телевизоры, слушает радио, пользуется интернетом, живет в социальных сетях, читает наружную рекламу и т.п. Потребители слова – это, условно говоря, 90 или 99% населения.

Заказчики слова, проплачивающие услуги «производителей и распространителей слова». Это государство и те, кого я называю «хозяевами денег». Это самая маскируемая часть участников рынка слова.

Поэтому и подсели на ложное слово миллиарды людей на нашей планете, потому что оно для них бесплатно или почти бесплатно. Но, как известно, «бесплатным бывает только сыр в мышеловке». Ложное слово – та самая «мышеловка», которую организовал дьявол. А дьявол действует через «заказчиков», снабдив их при этом печатным станком под названием ФРС США. За счет этого денежного станка и проплачивается продукция других печатных станков, которые сеют ложное слово.

Еще в древнем Риме властью практиковалась политика «Хлеба и зрелищ». Народ держали в узде с помощью раздачи бесплатного хлеба и показа бесплатных зрелищ. Сегодня вместо хлеба и зрелищ появилась бесплатная раздача лживого слова.

В заключение приведу часть поэтического эссе Сергея Удалова, в котором он говорит о превращении Слова в ложное слово, которое стало товаром:

Слово… Все люди мира имеют языки и родную речь…

Но что за слова? Как люди ими пользуются?

Чтобы обмануть других Словом

Чтобы изнасиловать других Словом

Чтобы использовать к своей выгоде

Чтобы управлять другими

Чтобы обвинить

Чтобы самоутвердиться

Чтобы создать бренд и установить «цену за слово»

…

Люди… А ничего, что вы торгуете Словом?