Что стоит за торможением темпов роста экономики РФ? Комментарий В.Ю. Катасонова в материале «Свободной Прессы».
Нынешний кризис в России более всего напоминает три сценария: в США и странах Запада в 1930-х и 1970-х, и в СССР в конце 1980-х. Об этом пишет в «Коммерсанте» ректор Российской академии народного хозяйства и госслужбы (РАНХиГС) Владимир Мау.
По его мнению, «внимания заслуживают следующие события и обстоятельства»:
– Опыт двух структурных кризисов ХХ века – 1930-х и 1970-х годов. «Структурный кризис не тождественен спаду: в его рамках могут чередоваться периоды рецессии и роста. Это примерно десятилетний период турбулентности, в результате которого формируются новая модель экономического роста», – пишет Владимир Мау.
– Опыт стагфляционной экономики 1970-х годов в США. «В начале 1980-х годов выход из структурного кризиса был найден благодаря сочетанию либерализационных мер (начатых еще в конце 1970-х при Джимми Картере), жесткой денежной политики Пола Волкера (глава ФРС США – «СП»), приведшей на первом этапе ее реализации к рецессии, и бюджетной экспансии администрации Рональда Рейгана», – отмечает Мау.
– Уроки экономического развития СССР в последнее десятилетие его существования. «В начале 1980-х годов капиталистические страны вышли из кризиса структурно обновленными, их темп роста превысил советский. Ответом СССР стала политика ускорения (она предшествовала перестройке, то есть институциональным реформам). Однако проблема состояла в том, что ускорение разворачивалось на фоне двойного бюджетного шока — внешнего и внутреннего: произошло снижение цен на нефть в 2,5-3 раза, и одновременно была начата антиалкогольная кампания. При всей моральной значимости последней бюджет лишился двух своих важнейших источников доходов. Ускорение привело к повышению темпов роста в течение двух лет, но за этим последовала экономическая катастрофа. Иными словами, темпы экономического роста в условиях структурного кризиса не являются самоцелью, а между экономической стабильностью и крахом может пройти всего три года, два из которых экономика будет расти повышенными темпами», – делает вывод ректор РАНХиГС.
Владимир Мау, кроме того, упоминает еще о двух «опытах». Первый – опыт новой экономической политики (нэп) 1921-1927 годов, ставший попыткой сочетать государственную экономику с рыночными принципами хозяйствования. «Все известные экономисты (того времени) утверждали, в том числе ссылаясь на работы Владимира Ленина, что для обеспечения устойчивого роста и модернизации необходимо соблюдать баланс интересов («смычку») государственного и частного секторов». Но «Иосиф Сталин и его команда выбрали путь решения экономических проблем административными и политическими мерами: частный сектор был в ускоренном порядке уничтожен, а отобранные у него ресурсы направлены на индустриализацию».
«Экономико-политические цели были достигнуты, однако за это пришлось заплатить высокую цену — человеческими и институциональными потерями. Иными словами, государство всегда имеет возможность выйти за пределы экономической логики, поскольку политические задачи в краткосрочном периоде доминируют над собственно экономической проблематикой», – предупреждает ректор РАНХиГС.
Насколько верен портрет нынешнего российского кризиса?
– Кризис в России рукотворный, – уверен председатель Русского экономического общества им. С.Ф. Шарапова, профессор кафедры международных финансов МГИМО (У) Валентин Катасонов. – Он не является глобальным или региональным – он чисто российский. Я считаю, этот кризис долго готовили и планировали заинтересованные прозападные игроки. С этой точки зрения очень странными выглядят действия Центробанка РФ. Неслучайно бывший помощник министра финансов США Пол Крейг Робертс открыто заявил, что ЦБ нанес такой удар по российской экономике, какой не могли нанести все экономические санкции Запада, вместе взятые.
Тем не менее, все российские руководители остались на своих местах, оргвыводы не сделаны, ограничения на движение капиталов не введены. Вместо этого в экономику РФ вливаются лошадиные дозы обезболивающего под названием «бюджетные средства», причем 90% из них предназначены для банков. Между тем, если в банк попадают такие средства, они никогда не пойдут в реальный сектор экономики. Они окажутся там, где выше норма прибыли – за пределами РФ.
Это настолько очевидная комбинация, что неудобно всерьез обсуждать и макроэкономику, и теории Владимира Мау…
Оставить комментарий