Валентин Катасонов. Пир во время чумы, но он скоро закончится

Банк России недавно опубликовал данные об итогах развития банковской системы страны в 2020 году. И на удивление результаты не так плохи, особенно если рассматривать их на фоне общей экономической динамики прошлого года. Напомню, что в прошлом году ВВП России, по данным Росстата, упал на 3,1%.

А вот показатели по банковской системе страны. За прошлый год активы выросли на 12,5%; объем корпоративных кредитов — на 9,9; объем розничных кредитов — на 13,5%; объем средств физических лиц на депозитах и иных счетах — на 4,2%. Что касается прибыли, то она уменьшилась по сравнению с 2019 годом на 6,2%, составив 1573,7 млрд руб. Но надо иметь в виду, что показатель прибыли в 2019 году был рекордным за все годы существования банковской системы Российской Федерации — 1685,4 млрд руб. А если сравнивать с 2018 годом, то прибыль прошлого года была выше в 1,6 раза. А вот, например, в 2015 году прибыль российских банков была равна всего 192 млрд руб. Итак, прибыль банковского сектора в прошлом году была второй по величине за все годы существования банковской системы Российской Федерации.

Пока финансовых итогов за весь 2020 год Росстат не опубликовал. Имеются лишь данные по итогам января — сентября 2020 года. За указанный период сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток) организаций (без субъектов малого предпринимательства, банков, страховых организаций и государственных [муниципальных] учреждений) в действующих ценах упал на 43,5%, или в 1,8 раза, и составил 6 трлн 972,9 млрд рублей по сравнению с 12 трлн 348,4 млрд рублей в январе — сентябре 2019 года. Итак, на фоне явного провала большинства отраслей экономики банковский сектор выглядел хорошо. Можно сказать, блестяще.

Но за красивыми цифрами итогов развития банковского сектора страны скрываются серьезные проблемы. В очередном обзоре Райффайзенбанка по российскому банковскому сектору выявлены такие проблемы, которые обычно финансовым регулятором камуфлируются. По крайней мере, не выпячиваются. Статистика регулятора свидетельствует, что по итогам 2020 года общий объем просроченных кредитов, выданных банками, вырос на 572 млрд рублей и достиг 4,093 трлн руб. Прирост просроченной задолженности распределился следующим образом (млрд руб.): по кредитам физическим лицам — 168; по корпоративным кредитам — 349; по операциям на рынке межбанковских кредитов — 59.

В январе нынешнего года общая просрочка по всем видам кредитов (на 90 дней и более) увеличилась еще на 59 млрд рублей и достигла 4,152 трлн. Но это по данным Банка России. А вот Райффайзенбанк отмечает, что и ЦБ, и сами коммерческие банки приукрашивают картину. На самом деле просроченные долги в два с лишним раза больше. Райффайзенбанк в начале июля 2020 г. сообщал, что объем сомнительных, проблемных и безнадежных (преддефолтных и дефолтных) кредитов в банковской системе России в марте 2020 года подскочил на 1,48 триллиона рублей. В мае портфель таких дефолтных кредитов достиг 8,5 трлн рублей. А к концу ноября он вырос до 8,8 трлн руб. Вполне вероятно, что к настоящему времени такие долги уже пробили планку в 9 трлн руб.

«Токсичность» кредитных активов российских банков в конце прошлого года достигла 13% (доля сомнительных, проблемных и безнадежных кредитов в общем портфеле кредитов, составивших 67 трлн руб.). Сформированные банками резервы оцениваются в 2–3 трлн руб. Таким образом, покрытие возможных потерь резервами оценивается в 25–30%.

«Прополка» банков

В принципе, ситуация более чем опасная. Почему финансовый регулятор не реагирует на подобные дисбалансы в банковской системе? Потому что он сам в начале пандемии коронавируса дал банкам послабления по тем нормативным показателям, которые определяют достаточность капитала банков, а также разрешил банкам не проводить переоценку качества кредитов для корпоративных клиентов, у которых возникли проблемы в связи с пандемией и последующими ограничениями их экономической деятельности. После января регулятор почти на полгода взял паузу по проверкам банков. ЦБ, в частности, прекратил все свои выездные проверки на местах.

Возникла иллюзия того, что «прополка банковских грядок» (ликвидация банков) в прошлом году резко пошла на убыль. В 2020 году Центробанком было отозвано «лишь» 16 банковских лицензий — почти вдвое меньше, чем в 2019-м. В свою очередь, в 2019 году отозвано вдвое меньше лицензий, чем в 2018-м. Напомню, что пик зачистки пришелся на 2016 год, когда количество кредитных организаций, лишившихся своих лицензий, было лишь немного меньше 100.

Правда, в последние месяцы возникло ощущение, что «прополка» опять активизировалась. Во второй половине прошлого года было отозвано 12 лицензий, причем в декабре — 4. Стоит обратить внимание на такое новое явление, как добровольная ликвидация кредитных организаций. В 2020 году подобным образом с рынка ушла 21 кредитная организация, это максимальное значение за все последние годы. Банки благоразумно не дожидались, пока их закроет регулятор. Часть добровольных «сдач» происходила в рамках укрупнения банковского бизнеса (консолидация активов в одной кредитной организации, присоединение одного банка к другому).

Регуляторные поблажки пока не отменялись, они действуют до 1 июля 2021 года. Банки добиваются их продления до конца текущего года. Однако 18 февраля глава ЦБ Эльвира Набиуллина заявила, что не видит причин откладывать их отмену.

Жизнь банков в этом году обещает быть намного более сложной, чем в прошлом, несмотря на то что пик пандемии вроде бы уже позади. Но именно поэтому она и будет более сложной. В этом году перестали действовать налоговые каникулы для компаний, с 7 января отменен мораторий на банкротства юридических лиц. Под нож, как оценивают эксперты, пойдет как минимум каждый десятый бизнес России. А ведь это клиенты банков. Сработает принцип домино: компании-банкроты могут потянуть за собой «на тот свет» кредитные организации.

Получать прибыль будет в текущем году сложнее, чем в прошлом. Ключевая ставка ЦБ вряд ли поднимется в этом году (она уже достаточно долго держится на уровне 4,25%). Стало быть, и шансов на повышение процентных ставок по активным и пассивным операциям коммерческих банков мало. А инфляцию обещают в этом году серьезную. В январе 2021 года, по данным Росстата, показатель годовой инфляции составил 5,2%. Стало быть, реальные (а не номинальные) процентные ставки могут вообще стать нулевыми (а то и уйти в минус). Физические лица, лишенные возможности получать хоть какие-то деньги за счет банковских депозитов, продолжат бегство из кредитных организаций на фондовый рынок (в прошлом году эта тенденция уже четко обозначилась, в этом она продолжится).

Банки стремительно теряют процентный доход. По оценке аналитиков S&P, в ближайшие два года чистый процентный доход российских банков будет на 1,4–1,6 трлн рублей (19–21 млрд долларов) меньше того объема, который они могли бы получить, если бы средний показатель чистой процентной маржи в банковском секторе оставался на уровне 4% (в соответствии с данными на 1 октября 2020 года).

В этом году банки уже делают ставку на получение не только процентных доходов.

• Во-первых, за счет расширения банковских услуг, оплачиваемых комиссией (плюс к этому банки будут пытаться повышать ставки комиссионных платежей по традиционным услугам). Напомню, что в 2019 году доля комиссионных доходов в общем их объеме у банков составляла 37%. В прошлом году показатель превысил 42%. У некоторых банков с развитой розницей доля комиссионных доходов составила более 55%. Эксперты объясняют рост доли комиссионных доходов тем, что в период пандемии заметно сократилось использование гражданами наличных денег, произошло замещение наличных расчетов на безналичные (при которых взимается комиссия, о которой порой клиент даже не подозревает).
• Во-вторых, за счет того, что будут более активно выступать посредниками между своими клиентами и фондовой биржей (банки обзаводятся лицензиями на выполнение функций брокеров).
• В-третьих, за счет развития той модели бизнеса, которую сегодня называют «экосистемой». Полноценные экосистемы с большим числом проектов, не связанных с банковской деятельностью, на данный момент создают Сбербанк, ВТБ и Тинькофф Банк.

Но в связи с модной моделью бизнеса на основе «экосистемы» возникают два сомнения.

• Во-первых, такой бизнес, мягко выражаясь, не предусмотрен Законом «О банках и банковской деятельности» (говоря более откровенно, нарушает этот закон).
• Во-вторых, ставит под удар клиентов банка, ибо их средства могут использоваться для реализации высокорисковых проектов.;

На встрече с банкирами, организованной Ассоциацией банков России, в прошлом месяце Эльвира Набиуллина признала:

«Экосистемы таят и свои риски. Банки инвестируют средства вкладчиков в новый бизнес, в свою экспансию. Отдачи от этих бизнесов могут быть и меньше, и позднее, чем ожидает банк, который находится в центре экосистемы. И мы должны защищать интересы вкладчиков, инвесторов. Все-таки человек вправе рассчитывать, что если он привнес деньги в банк, то не его проблема, насколько будет прибылен онлайн-кинотеатр или даже сеть онлайн-кинотеатров, которой банк владеет».

Признание верное, но возникает вопрос: почему регулятор допускает такой странный бизнес, противоречащий Закону «О банках и банковской деятельности»?

По оценке рейтингового агентства «Эксперт РА», под риском на горизонте этого года находятся 33 банка. Вроде бы это сопоставимо с числом банков, прекративших свое существование в прошлом и позапрошлом годах. Но ведь на начало этого года в России оставалось всего 366 банков. Поэтому в относительном выражении их «смертность» будет нарастать: из «жизни» должен уйти каждый одиннадцатый банк. Но думаю, что оценка агентства является консервативной. Ряд банков не будут дожидаться момента, когда финансовый регулятор сообщит им об отзыве лицензии. Продолжится прошлогодний процесс «самоликвидации» кредитных организаций, за которым будет скрываться тенденция присоединения (поглощения) более мелких и слабых банков более крупными и устойчивыми.

Ожидаемое в середине этого года окончательное завершение льготного периода по послаблениям для кредитных организаций означает, что им придется нарастить свои резервы на величину, равную 1,36 трлн руб. (2% портфеля ссуд и кредитов). Еще раз напомню, что в прошлом году прибыль банковского сектора составила 1,57 трлн руб. Она оказалась столь значительной именно потому, что банки были освобождены от обязательного требования пополнения капитала и резервов. Теперь такого послабления не будет, поэтому можно ожидать, что прибыль банковского сектора по итогам 2021 году может оказаться одной из самых низких за последнее десятилетие. Пир во время чумы (то есть пандемии) завершился. В этом году для многих банков может наступить «похмелье».

Фото: Коммерсант/Легион-медиа

https://ko.ru/articles/pir-vo-vremya-chumy-no-on-skoro-zakonchitsya/