Я уже многие годы говорю и пишу о тех серьезнейших проблемах, которые существуют в сфере денежно-кредитных отношений Российской Федерации. И которые, к сожалению, не только не решаются, но даже не обсуждаются. И сейчас я хочу обратить на те проблемы, которые следует квалифицировать, в первую очередь, не как экономические, а как правовые. А под правовыми проблемами я имею в виду те, которые связаны, во-первых, с нарушением законодательных норм РФ; во-вторых, с системными «дефектами» самих законодательных норм.
Начну с самого серьезного нарушения. А именно с нарушения статьи 75 Конституции РФ, в которой говорится: «Защита и обеспечение устойчивости рубля — основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти». Из этой статьи и использованного в ней слова «других» следует однозначный вывод, что ЦБ РФ является органом государственной власти. Эта статья Конституции нарушается Федеральным законом «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)» от 10.07.2002 N 86-ФЗ. Наиболее явно такое нарушение просматривается в статье 2 указанного закона, в которой говорится: «Государство не отвечает по обязательствам Банка России, а Банк России — по обязательствам государства». Центральный банк противопоставляется государству, выносится за рамки государства.
Окончательный ступор возникает после знакомства со статьей 48 Гражданского кодекса РФ, в которой говорится: «Правовое положение Центрального банка Российской Федерации (Банка России) определяется Конституцией Российской Федерации и законом о Центральном банке Российской Федерации». Одновременно на оба упомянутых источника права ориентироваться нельзя, ибо они находятся между собой в непримиримом противоречии. Юристы занимаются многословной казуистикой (многостраничные комментарии и толкования), но они еще больше запутывают. Противоречие остается. Правовой статус Банка России определяется по формуле «Казнить нельзя миловать». В разных ситуациях Банк России и органы государственной власти ставят запятую там, где им удобно и выгодно в каждой конкретной ситуации.
Я это называю «правовым нигилизмом». Юристов в стране все больше (говорят, что их уже полтора миллиона – тех, которые с дипломами о высшем образовании), а «правового нигилизма» все больше. Сегодня в законах можно найти все, что нужно – юристу и его клиентам или заказчикам.
Банк России в отношении своего статуса уже в основном определился: он к государству не имеет никакого отношения, он имеет абсолютную свободу. На сайте Банка России есть страница «Правовой статус и функции». И на ней черным по белому записано: «Ключевым элементом правового статуса Банка России является принцип независимости, который проявляется прежде всего в том, что Банк России выступает как особый публично—правовой институт, обладающий исключительным правом денежной эмиссии и организации денежного обращения. Он не является органом государственной власти, вместе с тем его полномочия по своей правовой природе относятся к функциям государственной власти, поскольку их реализация предполагает применение мер государственного принуждения». Итак, полная эмансипация Банка России от государства, что, конечно же, является нарушением Конституции РФ (статьи 75).
Но при Банк России, который «не является органом государственной власти», наделен правами «применения мер государственного принуждения». С точки зрения русского языка, словосочетание «меры государственного принуждения» можно толковать как «меры по принуждению государства». И это не какая-то абстрактная лингвистика. На каждом шагу мы сталкиваемся с тем, что Банк России принуждает органы государственной власти к тем или иным действиям или, наоборот, к воздержанию от действий (тема интереснейшая, но выходящая за рамки нынешнего разговора). Т.е. Банк России, эмансипировавший себя от государства, фактически оказывается над государством!
На указанной странице Банка России мы фиксируем и прямые подлоги. Вот, например, такой фрагмент: «Функции и полномочия, предусмотренные Конституцией Российской Федерации и Федеральным законом «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)», Банк России осуществляет независимо от федеральных органов государственной власти». Если сравнивать этот фрагмент с формулировкой статьи 75 Конституции РФ, то мы увидим, что в «редакции» Банка России исчезло слово «других». Это слово из текста конституции Банк России вычеркнул, потому что оно мешало ему выстроить свою конструкцию, которая прямо противоположна Основному закону РФ.
Впрочем, слово «другие» из конституционной формулировки вычеркнули не только «самостийные» чиновники Банка России, но также законодатели. Обратимся еще раз к неконституционному закону «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)». Вчитаемся в название главы IV указанного закона: «Взаимоотношения Банка России с органами государственной власти и органами местного самоуправления». А должно быть: «с другими органами государственной власти». И вот с таким неконституционным (или даже антиконституционным) законом мы живем уже 21 год!
Но закон «О Центральном банке» удивительный. В нем можно найти статьи на любой вкус. Те, кому надо доказать «независимость» Банка России, пользуются одними статьями. Тем, кому надо подчеркнуть государственную природу Центробанка – другими. Вторым я рекомендовал бы обращаться к статье 4, в которой говорится, что Банк России «во взаимодействии с Правительством Российской Федерации разрабатывает и проводит единую государственную денежно-кредитную политику». Раз речь идет о «единой государственной денежно-кредитной политике», то остается согласиться с тем, что Банк России все-таки является органом государственной власти.
Подобную какофонию в определении правового статуса Банка России можно квалифицировать как правовую шизофрению (шизофрения – болезнь, проявляющаяся в раздвоении сознания человека). Невольно вспоминается Джордж Оруэлл с его «двоемыслием» (роман «1984»).
Есть еще одно серьезное нарушение Конституции РФ, которое имеет отношение к сфере денежно-кредитных отношений. Речь идет о статье 114 Основного закона РФ, в которой содержится длинный список того, что должно делать наше правительство. Второй пункт этого списка гласит, что Правительство РФ «обеспечивает проведение в Российской Федерации единой финансовой, кредитной и денежной политики». Итак, не только финансовой (что связано прежде всего с федеральным бюджетом), но также кредитной и денежной политики. А если переставить слова, то получим более привычное словосочетание «денежно-кредитная политика». У нас 99 из 100 экономистов и юристов уверены, что за денежно-кредитную политику отвечает Банк России. Ан нет! – Правительство.
А откуда появилось такое, мягко выражаясь, искаженное представление о денежно-кредитной политике Российской Федерации? Да все из тех же законов, которые искажают положения Конституции РФ. Опять обратимся к пресловутому закону «О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)». Статья 45 гласит: «Банк России ежегодно не позднее срока внесения в Государственную Думу Правительством Российской Федерации проекта федерального закона о федеральном бюджете на очередной финансовый год и плановый период представляет в Государственную Думу проект основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики на предстоящий год…». Из этой формулировки следует:
- разработка денежно-кредитной политики (ДКП) возложена как на правительство, так и Банк России (об этом свидетельствует слово «единая» в названии документа);
- Банк России в данной ситуации вновь предстает перед нами как институт государства (об этом свидетельствует слово «государственная» в названии документа);
- Банк России в разработке ДКП выступает в качестве «коренного», а правительство – в качестве «пристяжного» (ведь документ в Думу вносит ЦБ, а не правительство).
С моей точки зрения, статья 45 закона о ЦБ нарушает статью 114 Конституции РФ, в которой черным по белому записано, что за денежно-кредитную политику отвечает Правительство РФ. И ежегодно, когда Банк России вносит в Думу проект основных направлений единой государственной денежно-кредитной политики, мы становимся свидетелями нарушений Конституции РФ.
Количество несуразностей, содержащихся в федеральном законе «О Центральном банке», просто зашкаливает. Эти несуразности можно разделить на две группы: а) противоречия внутри самого закона; б) «несостыковки» с Конституцией РФ.
Говорят, что, когда Владимир Путин заступил на пост Президента РФ в 2000 году, он очень быстро понял, что не сможет сколь-нибудь эффективно и успешно управлять страной до тех пор, пока не обуздает власть Центрального банка. По его инициативе началась подготовка закона о Банке России. Однако «пятая колонна», действовавшая в интересах «хозяев денег» (в более широком смысле – интересах Запада), приложила максимум усилий для того, чтобы выхолостить закон. В результате появился документ, который не только не уточнил и конкретизировал правой статус Банка России, его цели, задачи и функции, но, наоборот, все окончательно запутал. Причем ценой откровенного нарушения Конституции РФ. Известный общественный деятель и бывший заместитель главы Счетной палаты Юрий Болдырев Центральный банк РФ с его невнятным статусом и еще менее внятными целями и задачами охарактеризовал словами А.С. Пушкина: «Не мышонок, не лягушка, а неведома зверушка».
Сегодня против России коллективный Запад ведет интенсивную необъявленную войну. В тылу у нее находится эта самая «неведомая зверушка». Причем очень опасная. Если выражаться более конкретно, то необходимо срочное восстановление конституционных норм в отношении денежно-кредитной системы РФ. Во-первых, восстановить государственный статус Банка России согласно статье 75 Конституции. Во-вторых, напомнить правительству РФ, что именно оно отвечает за государственную денежно-кредитную политику РФ согласно статье 114 Конституции.
P.S. Напомню еще одну статью Конституции РФ — 11-ю: «Государственную власть в Российской Федерации осуществляют Президент Российской Федерации, Федеральное Собрание (Совет Федерации и Государственная Дума), Правительство Российской Федерации, суды Российской Федерации». Куда следует вписать Банк России как орган государственной власти? — Очевидно, что не в законодательную и не в судебную ветвь власти, а в исполнительную. Т.е. Центробанк должен находиться в ведении Правительства Российской Федерации. Никаких других вариантов Основной закон Российской Федерации не предусматривает.
Подобная реорганизация управления денежно-кредитным хозяйством страны не требует никакой революции, даже никаких новых законов. Она требует самого элементарного: исполнения ныне действующей Конституции Российской Федерации.
Телеграм-канал «Шарапов» https://t.me/REOSH_Sharapov
Оставить комментарий