Итак, предметом этого небольшого сообщения является христианская экономика. Понятие, как можно предположить, важное, которое должно стать объектом всестороннего обсуждения среди православной общественности, в том числе – православных социологов. Но пока этот процесс находится в начальной стадии, и неудивительно, что интерпретация термина «христианская экономика» не устоялась. Что же это такое? В принципе можно сделать несколько предположений.
Во-первых, это церковная экономика. Или, точнее, экономика нашей православной церкви. Безусловно, о такой экономике можно говорить. В настоящее время наша Церковь, как социальный институт, играет очень значительную роль в обществе. Она резко увеличилась в объеме, и, несомненно, выстроила экономику, обеспечивающую ее нужды. Но, конечно же, это экономика имеет особый характер. Можно даже сказать, что с экономической точки зрения Церковь «производит» духовные ценности, обменивая их на ценности материальные. Разумеется, тут огромное значение имеют пожертвования, благотворительность, хотя и рыночные отношения нельзя сбрасывать со счетов. Но главное в том, что церковная экономика все же является локальной. Нас же интересует экономика в масштабах всего общества, страны, т.е. экономика в полном смысле слова. И потому нужно искать другую интерпретацию термина.
Но может быть под эпитет «христианская» подходит современная рыночная экономика? Ведь таковой ее считает протестантская мысль. Да и католическая социальная доктрина признала нынешнюю либеральную экономику вполне соответствующей христианским ценностям. Но наш, православный взгляд совершенно другой: либеральная экономика фактически является «религией денег», религией мамоны, которая охватила большую часть человечества, и пытается окончательно заместить христианство в душах людей. Либеральная экономика (как впрочем и любая экономика, основанная на частной собственности) несправедлива. Она оставляет огромные возможности для эксплуатации, причем, вполне легитимные, и падший человек этими возможностями активно пользуется. Но может быть самое страшное, что принцип максимальной прибыли толкает на производство продукции (материальной и душевной), которая раздувает всевозможные грехи. Грех дает прибыль – главную цель рыночной экономики; как тут не воспользоваться этим. Эксплуатация человеческой падшести – главная «тайна» рыночной экономики и одновременно причина ее сатанинской живучести.
Но не следует ли занять консервативную точку зрения и считать христианскими те экономики, которые существовали в православных обществах прошлого – Византии и дореволюционной России? Обоснование простое – раз при экономиках традиционного типа христианство процветало, то и следует держаться такой модели. Однако есть два возражения. Первое: экономика традиционного общества – это в основном индивидуальное производство, а оно не может довести производительность труда до уровня, обеспечивающего государственный суверенитет. Но более важно второе: экономические отношения традиционных обществ были весьма далеки от христианских понятий и фактически носили полуязыческий характер. Так например, в Византии, вплоть до ее падения, существовал институт рабства, а также изощренные и разнообразные способы феодального закабаления крестьян. Иначе говоря, что такая комбинация христианства и язычества противоречива. Эта ситуация, видимо, не устраивала Самого Бога, и обе Империи были разрушены. Так что и этот вариант не годится.
Итак, каково же значение этого термина – «христианская экономика»? Чтобы должным образом раскрыть содержание этого термина, необходимо правильно определить цель христианской экономики. Цель христианства – одна: приближение к Богу, спасение. И все, что способствует этой цели, может считаться христианским. В том числе и экономика – она будет христианской, если будет не препятствовать, а помогать спасению. Попробуем этот общий тезис конкретизировать.
Прежде всего, христианская экономика должна быть экономикой сотрудничества, а не конкуренции. Надо хорошенько уяснить, что конкуренция, как борьба всех против всех, – вещь совершенно нехристианская. Да, она служит мотором рыночной экономики, но в духовном плане конкуренция неприемлема. Она плодит неприязнь и даже ненависть, индивидуализирует общество, и, следовательно, работает против спасения.
Но всмотримся, и причина конкуренции станет совершенно ясной. Это жажда стяжания, или, как корректно любят говорить экономисты – «максимизации прибыли». При этом именно в силу тотальной конкуренции эта «максимизация» становится навязчивой идеей, железной необходимостью, затягивающей в свою орбиту всех и вся – даже тех, кому по складу души это совершенно не свойственно. Но что делать – не будешь «максимизировать прибыль» – тебя обгонят, разорят вконец, выбросят из общества и на последок обзовут лузером, никчемным человеком. Иначе говоря, принцип стяжания уродует даже чистые души. Всегда святые отцы подчеркивали, что для христианина абсолютно необходима независимость от богатства. Если иначе – если богатство, деньги начинают править человеком, то он христианином считаться уже не может. Но что мы видим: конкуренция и принцип стяжания заставляют всех денно и нощно думать о богатстве – одних из-за неуемной жаждой наживы, успеха, благополучия, престижа, власти; других – из-за страшной необходимости удержаться в человеческом стаде, которое отнюдь не склонно помочь тебе. В рыночной экономике мамона всех заставляет служить себе.
Как этого избежать? Ведь ясно, что тут не помогут никакие паллиативы, типа прогрессивного налога на богатых, перераспределения собственности и прочие меры, которые применяют некоторые государства, за что даже получают звание «социальных». И думается, что это особенно ясно христианскому сознанию – «Собирают ли с терновника виноград и с репейника смоквы?» (Мф.7,16), и если в своей основе явление имеет нехристианскую природу, то ждать от него каких-то благих плодов не приходится. Поэтому изменить надо сам основной принцип – вместо стяжания, на котором основана рыночная экономика, необходимо поставить принцип служения – служения, Богу, ближнему, народу, стране. Вот тогда уже можно будет говорить о христианской экономике. Должен заметить, что стяжание и служение – две основных альтернативы экономической этики. И последовательное развитие их приводит к двум совершенно различным типам экономик: стяжание – к либерально-рыночной экономике, а служение – к «раздаточной экономике» и плановому хозяйству, в котором конкуренция исключена и в обществе реализуется принцип сотрудничества.
Далее, христианство во все века поддерживало общинный принцип жизни. Община – это единение, соборное сотрудничество всех ради Бога и ближнего. Однако, наша Церковь, не имея возможности влиять на экономику, удовлетворялась духовными общинами – монастырями, приходами, братствами. Но образ социальной жизни тоже исключительно важен, ибо образует фундамент духовного единения. И с этой точки зрения одним из признаков христианской экономики является трудовая община, т.е. община, которая образует не только духовное братство, но и организует совместное производство. Увы, отношение к таким общинам у нашей Церкви было довольно настороженным и даже враждебным – буде такие общины образовывались, то их частенько обвиняли в протестантском уклоне. Яркий пример – Крестовоздвиженское Трудовое Братство, созданное Н.Н. Неплюевым – оно являло собой удивительное сочетание строгого православия, высокой культуры производства и братской общинной жизнью, доходящей до почти полного обобществления имущества. Однако Неплюеву пришлось выдержать огромное давление и церковной иерархии и «общественного мнения», стремившихся эту уникальную общину разрушить. Думается, что разрушать не надо. Наоборот, подобные трудовые общины могут стать одной из подлинно христианских форм, в которых реализована христианская экономика.
Далее, уже отмечалось, что экономика не может быть локальной. Настоящая экономика имеет масштаб станы, державы. Поэтому еще одним принципом христианской экономики является державность, что подразумевает обеспечение материальной основы всей страны – разумеется, я в первую очередь имею в виду Россию. Державность означает, во-первых, обеспечение безопасности страны. Наша великая Родина – уж слишком лакомый кусок для наглых, но поиздержавшихся наших западных противников. И не только Запад – и Юг и Восток не прочь завладеть нашей землей. Надо обороняться. А это невозможно без развития мощной индустрии и передовой науки. И во-вторых, христианская экономика может стать державоподдерживающей только в том случае, если она сумеет вовлечь в себя все слои населения, в том числе и те, которые и к христианству и к плановой экономике относятся негативно. Как, какими мерами это может быть достигнуто – вопрос дискутируемый, который, по крайней мере, в настоящем коротком сообщении не рассматривается.
Наконец, поставим может быть самый существенный вопрос: зачем вводить новое понятие? Почему нельзя обойтись обсуждением существующих экономических моделей? Именно потому, что, как мы видели, эти модели не носят христианского характера и скорее губят души, чем спасают их. Поэтому Церковь должна предлагать меры и средства, способствующие выполнению главной своей задаче – спасения людей. В том числе – и в сфере экономики. В результате этого христианская экономика становится неким идеалом, эталоном, относительно которого могут быть оценены остальные экономические модели. Но не только это. Христианская экономика – экономика чаемая христианами, т.е. призванная с Божией помощью осуществиться. Это не утопия, а вполне реальная цель. И. тот несомненный социологический факт, что у нас в России православными себя считает более 70% населения, вселяет надежду, что это – цель достижимая. Была бы воля к ее осуществлению.
В данном сообщении нарочито не уточняются параметры христианской экономики, ни дается ее словесная формула – далеко не все умеют адекватно воспринимать термины. Задача в другом – поставить проблему, ввести христианскую экономику в круг научного дискурса и пробудить мысль наших православных социологов и экономистов. Пока далеко не все о христианской экономике соглашаются говорить. Большинство, увы, следует западным лекалам, пропагандируя, с теми или иными оговорками, либерально-рыночную модель. Но времена могут измениться – и тогда христианская экономика станет для нас одной из актуальнейших и насущных задач.
Впрочем, может быть нынешняя ситуация, когда мы по ужи погрязли в жуткой, совершенно нехристианской либеральной экономике, попущена Богом, чтобы нам хорошенько прочувствовать всю глубину нашего падения, и по настоящему возжелать новой, христианской экономики.
24 января 2013 г.
Оставить комментарий