Статья Александра Запольскиса, опубликованная на сайте Русская планета.
Придуманными в СССР пятилетками пользуются все развитые страны, но не Россия…
/ Фото: Гайдаровский форум «Россия и мир: взгляд в будущее». Сергей Бобылев/ТАСС /
С 2010 года Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ и Институт экономической политики имени Егора Гайдара ежегодно проводят международную научно-практическую конференцию в области экономики. В ее работе принимают участие руководители и владельцы крупнейших отечественных компаний, представители финансовых кругов, известные ученые и политики. Целями мероприятия являются обмен мнениями и формирование общего представления об экономических перспективах планеты и главных вехах будущего курса развития РФ. Из года в год их основополагающие контуры обрисовывались уже в названии темы конференции. В 2013 году она звучала как «Россия и мир: вызовы интеграции». В 2014-м это уже были «Контуры посткризисного мира». В 2015-м — «Россия и мир: новый вектор». Прошедший 13–15 января в Москве VII Гайдаровский форум «Россия и мир: взгляд в будущее» показал, что с представлениями о будущем возникли серьезные проблемы.
Лебедь, рак и щука
В первый день работы конференции глава Минфина Антон Силуанов сказал о возможности повторения в России дефолта 1998 года. На второй день в своем выступлении спикер Госдумы Сергей Нарышкин выразил несогласие с таким прогнозом. Его позицию разделил председатель комитета Госдумы по бюджету Андрей Макаров, хотя при этом он призвал к срочному снижению налогового бремени на бизнес. По его мнению, нынешняя налоговая система не решает тех задач, которые она должна решать, а именно — давать возможность РФ конкурировать на рынке труда и рынке капитала. Это прямо противоречит выступлению экс-министра финансов Алексея Кудрина, заявившего накануне о неизбежности повышения налогов в условиях бюджетного дефицита и падения нефтяных цен. Глава Счетной палаты Татьяна Голикова тоже отвергла сравнение нынешнего положения с 1998 годом и заявила, что в срочной корректировке бюджета страны, несмотря ни на что, необходимости нет. По занятному совпадению немецкий журнал Der Spiegel в это же время со ссылкой на собственные источники сообщил о наличии в РФ планов по десятипроцентному сокращению расходной части бюджета ввиду слишком сильного падения доходов от нефтегазового экспорта.
Пожалуй, лучше всего разброд и шатания охарактеризовал председатель комитета ГД по конституционному законодательству и государственному строительству Владимир Плигин: бизнес просто не верит в утвержденные государством правила игры. Действительно, уже из наименований ежегодного форума можно увидеть, как флюгерообразно меняется их направление. То мы выбираемся из кризиса, то кризис ждет нас впереди, то контуры посткризисного мира просматриваются, то — всего через год — требуется искать совершенно новый вектор. Дело тут даже не в том, на сколько — до 11% или сразу до 7% — для стимулирования отечественного бизнеса следует снижать учетную ставку ЦБ. Бизнесу и экономике в целом требуется четкое понимание конкретных долгосрочных ориентиров не менее чем на 5–10–15 лет вперед. Без них более или менее нарастить объем производства помидоров еще как-то можно, а вот добиться успехов в передовых технологиях или развитии обрабатывающей промышленности нельзя.
План против свободного рынка
В советские времена было принято считать, что в экономике существует всего два принципиально разных подхода: либо тотальное планирование, как в СССР, либо мановения «невидимой руки свободного рынка». Крушение Советского Союза как бы поставило точку в диспуте: несмотря на вроде бы масштабные успехи, план в итоге свободному рынку проиграл. С тех пор идеи господства частной инициативы и минимизации вмешательства государства в экономику стали считаться основополагающими и единственно правильными. Однако события прошедших 25 лет показали, насколько часто свобода заводит рынки в тупик, насколько глубокие она вызывает кризисы и как сложно при такой свободе прогнозировать будущее.
Да и, откровенно говоря, никакого свободного рынка даже во времена СССР не существовало. Та или иная система глобального стратегического планирования функционировала во всех ведущих капиталистических и особенно развивающихся странах. В сущности, своя система государственного стратегического планирования начала формироваться со второй половины 1940-х и к концу 1970-х в наиболее развитом виде сложилась в США, Франции, Италии, Японии, Нидерландах, Мексике и Индии. Несколько позднее на плановую стратегию развития перешли Южная Корея, Малайзия, Тайвань и некоторые другие страны. Безусловным лидером в плане успехов на этом поприще является Китай. Разница заключается лишь в специфике устройства плановой системы, по которой все системы государственного управления можно подразделить на директивные, индикативные и смешанные.
Исполнять директиву или прислушиваться к рекомендациям
С директивной системой в целом все понятно. В наиболее наглядной форме она была реализована в СССР. Политическое руководство страны в узком кругу определяет основные долгосрочные стратегические цели. Они в виде указаний доводятся до отраслевых планирующих служб, разрабатывающих конкретные планы действий по достижению установленных целей. Их работу координирует, согласовывает и направляет Госплан, сводящий результат в общий план развития народного хозяйства страны на отчетный, обычно среднесрочный (пятилетний) период. Что примечательно, к планированию именно на пять лет вперед самостоятельно пришло абсолютное большинство стран. Этот утвержденный правительством план в виде конкретных и необсуждаемых плановых заданий спускается руководству предприятий. В соответствии с ним заводы и фабрики получают от Госснаба необходимое сырье, а от Госбанка — деньги.
В условиях частной собственности такая система работать, естественно, не могла, так как она подразумевает контроль всех финансовых и сырьевых ресурсов и не оставляет места для сколько-нибудь масштабной частной инициативы. Поэтому в капиталистических странах сложилась своя система, называемая индикативной. Ее суть сводится к тому, что государство определяет лишь целевые значения некоторого набора контрольных индикаторов, сформулированных на той или иной научной основе. Дальнейшее зависит от масштаба доли конкретного государства в национальном ВВП, местных традиций, специфики национальных укладов и прочих факторов. Потому чисто индикативными можно считать североамериканскую (США и Канада) и европейскую (прежде всего Франция и Швеция) системы планирования. Формально азиатская модель (Япония, Южная Корея, Китай) тоже считается индикативной, однако в действительности она сочетает в себе множество базовых элементов обоих подходов, так что правильнее будет называть ее смешанной.
В следующих материалах мы поговорим о том, как эти подходы реализуются на практике.