Мне и в былые годы приходилось комментировать «Основные направления…», которые Центробанк готовит ежегодно. И я повторю мои некоторые характеристики. Документ звучит слишком громко, амбициозно. Я имею в виду слово «политика». Настоящая политика предполагает целеполагание. Что, неужели у Центрального банка каждый год меняются цели? – Да ничего подобного. Еще в 2013-14 гг. пришедшая на Неглинку Эльвира Набиуллина заявила, что целью Центробанка является «таргетирование инфляции». И вот уже девятый год мы слышим эту мантру «таргетирования инфляции». Правда, когда началась кампания по внесению поправок в Конституцию РФ (2020 год), многие предлагали определить Центробанку в качестве цели что-то более серьезное. Типа «обеспечение устойчивого экономического развития страны». Или хотя бы: «достижение полной занятости». Но таинственные кремлевские защитники «независимости» финансового мегарегулятора успешно отбили подобные посягательства.
Вот и в этом году ключевым термином «Основных направлений…» остается пресловутое «таргетирование инфляции». Во введении рассматриваемого нами документа звучит надоевшая всем мантра: «Стратегия таргетирования инфляции не потеряла своей актуальности и по-прежнему является лучшим выбором для денежно-кредитной политики». Да, «таргетирование инфляции» является «лучшим выбором», но не для России, а для тех, кто нам это «таргетирование» навязал. И именно «хозяевам денег» (главным акционерам ФРС США), действующим через МВФ с его пресловутым «Вашингтонским консенсусом». В документе Банк России с гордостью заявляет, что «таргетирования инфляции де-юре или де-факто проводят 47 стран», и Россия входит в их число. Таргетирование инфляции – новый тренд в денежно-кредитной политике Центробанков (первым стал ЦБ Новой Зеландии в 1989 году). И Банк России не хочет плестись в хвосте мирового прогресса.
«Таргетирование инфляции» дает Банку России возможность на «научной основе» заниматься удушением российской экономики. Поскольку у Банка России единственным средством борьбы с инфляцией является сжатие денежной массы. Т.е. удушение экономики. Монетизация российской экономики (отношение денежной массы к ВВП) у России составляет порядка 45%. В том время, как в США она находится на уровне 70%, в Европе – в среднем 100%, а в Японии – 180-185%. Рекордсменом является Китай с показателем в районе 200%.
Обратим внимание, что сегодня инфляция бушует во всем мире. В июле МВФ дал обновленный прогноз по инфляции в мире на 2022 год. По экономически развитым странам – 6,6%; по странам с переходной экономикой и развивающимся странам – 9,5%. https://www.imf.org/ru/Publications/WEO/Issues/2022/07/26/world-economic-outlook-update-july-2022 Россия, в которой Банк России уже девятый год «таргетирует инфляцию», тем не менее, оказывается в этом году в лидерах инфляционного роста цен. Согласно последним прогнозам Центробанка и Минэкономразвития, по итогам года инфляция может составить 15%. Кстати, единственной крупной экономикой, которую не затронул мировой тренд высокой инфляции, является Китай. Там, годовая инфляция прогнозируется на уровне 2,5%. И при этом, заметим, Китая является рекордсменом по уровню монетизации экономики. Он примерно в 4-5 раз выше, чем у России.
Я об этом подробно пишу, потому что рассматриваемый документ никак не относится к жанру денежно-кредитной политики. Скорее это инструмент политики по зомбированию человеческого сознания. Все хорошо знают фразу главного идеолога Третьего Рейха Йозефа Геббельса: «Ложь, повторенная тысячу раз, становится правдой». Я бы эти слова поставил в качестве эпиграфа ежегодно разрабатываемых Банком России документов под названием «Основные направления…». То, что для победы над инфляцией надо сжимать денежную массу, является геббельсовской ложью. И пример Китая это наглядно демонстрирует. Впрочем, сознание чиновников Банка России промыто идеологией экономического либерализма и монетаризма в духе Милтона Фридмана.
На сайте Банка России дается следующее определение инфляции: «Инфляция — это устойчивое повышение общего уровня цен на товары и услуги в экономике. Обратный процесс — снижение общего уровня цен — называют дефляцией». https://www.cbr.ru/dkp/about_inflation/ Скажем прямо, определение весьма поверхностное. Отражающее лишь симптомы болезни, но не ее причины. А вот когда я учился (полвека назад), нам давали примерно следующее определение: «Инфляция – повышение цен, обусловленное нарушением баланса (равновесия) между денежной и товарной массами в пользу первой». И в прошлом веке даже в капиталистических странах реакцией на устойчивое повышение цен в экономике было не сжатие денежной массы, а наращивание товарной. Те же центральные банки своими кредитами стимулировали расширение производств, причем нередко в игру вступало государство, которое своими средствами (бюджетные ассигнования, налоговые льготы) также участвовало в таком расширении. Кстати, в прошлом веке на Западе, даже несмотря на то, что Центробанки имели действительно автономный статус, тем не менее, очень тесно взаимодействовали с экономическими ведомствами исполнительной власти. Особенно, если в законах было прописано, что целью Центробанков является содействие экономическому развитию (к счастью, для ЦБ западных стран в прошлом веке не было такой цели, как «таргетирование инфляции»).
А вот статья 75 сознательно разъединяет Центробанк и ведомства исполнительной власти государства. В ней сказано: «Защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти». Почему бы Центробанку действительно не начать проведение единой, т.е. совместно с органами государственной власти политики по защите и обеспечению устойчивости рубля? Нет, Конституция (которая писалась под диктовку американских консультантов) это запрещает. Более того, если вдуматься, то рассматриваемый нами документ “Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики» противоречит Конституции. Статья 75 Конституции требует: «Никакой единой денежной политики!» А статья 45 Федерального закона о Банке России требует от Центробанка разработку документа, в названии которого стоит слово «единая».
Какая-то шизофрения. Так и хочется сказать словами известного анекдота: «Или трусы оденьте, или крестик снимите». Т.е. либо уберите слово «единая» из названия документа, либо внесите поправку в статью 75 Конституции и изложите ее в следующей редакции: «Защита и обеспечение устойчивости рубля – основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет совместно с другими органами государственной власти».
Увы, подобные фундаментальные вопросы, которые действительно можно назвать вопросами денежно-кредитной политики, в документе не рассматриваются. Даже не упоминаются. Она табуированные. Например, вопрос о необходимости введения ограничений и запретов на валютные и трансграничные капитальные операции. Без таких ограничений и запретов просто невозможно проводить никакой политики – не денежно-кредитной, ни финансовой, ни инвестиционной и др. Такое ощущение, что Центробанк из года в год разыгрывает какой-то дешевый спектакль под названием «таргетирование инфляции».
Это все равно, что пытаться поддерживать стабильную температуру в доме, окна и двери которого открыты. Особенно абсурдно это выглядит зимой, когда на улице минус 20 или 30, а хозяйка дома крутится около котла, поворачивая ручку регулятора до 100 градусов. Таким образом она пытается создать в доме плюсовую температуру. Под «хозяйкой» я здесь имею Эльвиру Набиуллину, которая с помощью ключевой ставки «таргетирует инфляцию». Так и хочется сказать этой «хозяйке»: «Закройте окна и двери дома (введите валютные ограничения) и опустите регулятор температуры до плюс 20 (опустите ключевую ставку до 2-3%). И живите себе спокойно. Займитесь чем-то полезным по хозяйству» (помогайте развивать реальный сектор экономики). Но, по ходу отмечу, что на предложения закрыть окна и двери дома «хозяйка» реагирует очень эмоционально, заявляя: «Никогда!»
Но если в документе не обсуждаются фундаментальные вопросы денежно-кредитной политики, а весь набор средств этой политики сводится лишь к двум банальным инструментам – изменению ключевой ставки и регулированию объема денежной массы, то возникает вопрос: чем наполнен этот объемный документ? Если использовать традиционный русский язык, то переливанию из пустого в порожнее. Из года в год в «Основных направлениях…» идет занудный разговор о нужности «таргетирования инфляции», о «достижениях» в области такого «таргетирования», о причинах отклонений инфляции от целевых значений, а также о «ключевой ставке» (почему на данный момент действует именно такая ставка и какой она может стать в пределах рассматриваемого периода). Текст переполнен эзотерическими терминами, понятным только «посвященным»: «трансмиссионный механизм», «абсорбция», «вальвация», «казуальный» и др. (заимствования из англоязычных источников).
Справедливости ради, отмечу, что в этом году документ несколько отличается от предыдущих. Причина этого лежит в начавшейся против России санкционной войне коллективного Запада. Вроде бы очевидная вещь: надо радикально перестраивать всю российскую экономику, управление экономикой и эту самую денежно-кредитную политику. Да, в документе появились дежурные фразы на этот счет. Во введении, в частности, отмечается: «В начале 2022 года ситуация в российской экономике существенно изменилась. Ряд стран ввели беспрецедентные по масштабу санкции в отношении российского реального и финансового секторов. Они существенно затруднили международную логистику и расчеты, ограничили импорт зарубежных и экспорт отечественных товаров и услуг. Кроме того, некоторые международные компании приостановили деятельность на территории страны. Введение санкций и существенный рост неопределенности привели к увеличению волатильности на финансовом рынке, росту рисков для финансовой стабильности, увеличению инфляционных и девальвационных ожиданий». И т.д. и т.п. Вещи всем хорошо известные и без документа Банка России.
Главный вопрос: Что Центробанк собирается делать в новой ситуации? А тут опять звучит старая мантра: будем спасать российскую экономику таргетированием инфляции. У Банка России одно лекарство на все случаи жизни. Вот что мы читаем в «Основных направлениях…»: «Основная задача в ближайшие годы – создать условия для успешной трансформации экономики. Реализуя денежно-кредитную политику, Банк России будет вносить свой вклад в создание таких условий через обеспечение ценовой стабильности. Низкая и стабильная инфляция при прочих равных условиях даст возможность компаниям и населению лучше планировать свою деятельность, будет способствовать повышению доступности долгового и долевого финансирования и защитит доходы граждан от значимого и непредсказуемого обесценения». И т.д. и т.п.
Тут я впервые встану на защиту Банка России. В приведенном выше фрагменте сказано: «создать условия для успешной трансформации экономики». «Трансформация экономики» – понятие абстрактное. За этим эвфемизмом скрываются, вероятно серьезные изменения структуры экономики, ее технологического базиса, управления экономикой и т.п. Изменения, которые должны осуществляться в плановом порядке в рамках средне-, а, возможно, и долгосрочной перспективы. Видимо, речь идет о Стратегии экономического развития Российской Федерации в условиях санкционной войны (которая, как мы понимаем, «надолго и всерьез»). Но, увы, такой Стратегии нет. И на верху, во властных структурах РФ даже не поставлена задача разработки и реализации подобной Стратегии. Я уже писал о парадоксальной ситуации, которая сложилась в России в последние месяцы. Правительство РФ поставило задачу адаптации отраслей и производств к новым условиям. В марте-апреле проходила серия совещаний правительства с участием президента. На нём были даны поручения министерствам и ведомствам по разработке отраслевых стратегий. Сроки были определены: до 1 июня или до 1 июля. И до сих пор нет никаких сообщений о том, что хотя бы какие-то «стратегии» подготовлены и приняты. А главное, для меня остается загадкой: как можно разрабатывать отраслевые стратегии, если нет общероссийской экономической стратегии? Это все равно что дать приказ командующим армиями или даже дивизиями разработать собственные стратегии боевых действий, когда Генеральный штаб общей стратегии не имеет (или не довёл ее до сведения командующих армиями и дивизиями). В армии в таком случае началась бы махновщина.
Вот и Центральный банк в документе и использует абстрактные понятия «трансформация экономики», «адаптация экономики», «подстройка экономики» и т.п. Понятно, что сначала должна быть создана предельно понятная Стратегия экономического развития РФ, а уж под нее можно и нужно разрабатывать денежно-кредитную политику. Впрочем, Неглинку подобная неопределенность вполне устраивает. Она дает ей возможность жить так как она и жила, т.е. по-прежнему заниматься «таргетированием инфляцией». Вернее, заниматься своими не афишируемыми делами под прикрытием «таргетирования инфляции».
Тема еще не исчерпана, и в следующей статье я продолжу свои рассуждения о документе Банка России “Основные направления единой государственной денежно-кредитной политики на 2023-2025 годы”.
Что скрывается за «денежно-кредитной политикой» Банка России?
Оставить комментарий