22-тур

Валентин Катасонов. О Центробанке Турции. Несостоявшийся прецедент национализации резервов

В обстановке тишины и едва ли не секретности президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган попытался взять под контроль национальный Центробанк. Успеха он не достиг, но интересный прецедент создал

 

Государство и Центробанк Турции: обострение отношений

В середине мая в мировых СМИ проскочила информация, которую мало кто успел заметить, а кое-кто и вовсе поспешил зачистить её следы. Речь идёт о Турции и её денежных властях — Центробанке и Минфине. Никому не надо объяснять, насколько сложной является сегодня финансовое и экономическое положение Турции: хронический дефицит государственного бюджета, постоянный чистый отток капитала и громадный дефицит платёжного баланса, падающий курс турецкой лиры, рост цен на товары и услуги (в том числе в секторе иностранного туризма), высокая безработица и т. п.

Президент Турции Эрдоган полагает, что корень всех экономических зол страны в порочной денежно-кредитной политике её Центробанка. Центробанк уже давно установил ключевую ставку на рекордно высоком уровне, а в апреле нынешнего года и вовсе одним махом поднял её с 17,75 до 24% годовых. ЦБ обосновывает запредельно высокие ставки тем, что происходит падение курса турецкой лиры. Высокими ставками Центробанк пытается остановить отток капитала, который порождает падение национальной валюты. Эрдоган же полагает, что Центробанк перепутал причины и следствия: мол, высокая ключевая ставка окончательно заблокировала экономическое развитие страны, а без этого национальная денежная единица неизбежно будет терять свою покупательную способность. Я полностью согласен с турецким президентом. Более того, добавлю, что Запад ведёт против Турции необъявленную войну, а в качестве важного инструмента этой войны использует турецкий Центробанк, который формально является «независимым» от государства (точно так же, как у нас Банк России фактически отделён от государства).

Падение лиры ещё более активизирует бегство капитала в доллар США, евро, другие резервные валюты. Примерно так же действует население, спасаясь от обесценения национальной денежной единицы. Нервозность ещё более нарастает в связи с тем, что Вашингтон предупреждает Анкару о возможных экономических санкциях за закупки российского ЗРК С-400 «Триумф». Президент Турции от сделки с Москвой отказываться не собирается, поэтому вероятность санкций высока. Стало быть, скорость оттока капитала будет нарастать, лира — падать, а Центробанк в очередной раз может провести повышение ключевой ставки, несмотря на увещевания президента страны не делать этого.

Таков фон первых месяцев этого года. Неудивительно, что президент пытается поставить Центробанк под свой контроль. Для этого он использует Минфин, на управление которого поставил своего зятя Берата Албайрака. Надо отдать должное новому министру финансов: он старается. В том числе инициируя в парламенте поправки к нормативным документам, регламентирующим деятельность Центробанка.

Турецкий Центробанк и государственная казна

Одним из направлений давления правительства на Центробанк являются попытки заставить последний более активно участвовать в пополнении государственной казны. В начале 2019 года Центробанк опубликовал окончательные данные о чистой прибыли, полученной в 2018 году. Она оказалась равной 56,3 млрд турецких лир, что эквивалентно 10,7 млрд долл. США. Для сравнения, по итогам 2017 года прибыль была равна 18,4 млрд лир при тогдашнем курсе национальной валюты — 4,8 млрд. долл. Таким образом, чистый финансовый результат Центробанка Турции за год увеличился более чем в два раза. Это была хорошая новость не только для Центробанка, но и для Минфина. В Турции, как и в большинстве других стран мира, часть прибыли Центробанка перечисляется в бюджет. В Турции такое перечисление обычно происходит в апреле, когда окончательно подбивается баланс за предыдущий год.

В этом году по инициативе Минфина перечисление было произведено в январе, ибо надо было срочно закрывать большую «дыру» в государственном бюджете. Сумма перечисленных средств составила 37 млрд лир, или 6,9 млрд долл. США (примерно 2/3 чистой прибыли Центробанка). Эти деньги не спасли ситуацию. В последующие месяцы дефицит бюджета продолжал нарастать. По итогам первых четырёх месяцев года бюджетный дефицит составил 54,5 млрд лир, а, согласно чрезмерно оптимистичному прогнозу правительства, по итогам 2019 года он должен составить 80,6 млрд лир. Реально может быть в два раза больше.

И вот в этой непростой ситуации Минфин Турции вновь вспомнил о Центробанке. Родилась идея ещё раз воспользоваться ресурсами Центробанка и взять у него дополнительно 40 млрд лир, что эквивалентно примерно 6,6 млрд долл. США. Из какого «кармана» Центробанка правительство запланировало взять указанную сумму? Оказывается, по инициативе Минфина в устав Центробанка было введено новое понятие — «легальные резервы» (legal reserves). Отныне у Центрального банка Турции все резервы, отражаемые в активной части баланса, делятся на две части: международные и легальные. Первые предназначены для выполнения Центробанком своих уставных функций — поддержания курса турецкой лиры путём валютных интервенций. Легальные резервы — для прочих целей. В конце 2018 года величина легальных резервов составила 27,6 млрд лир. Надо полагать, что за счёт прибыли Центробанка в начале года произошло дополнительное пополнение «кармана», называемого «легальные резервы».

В мае Минфин Турции внёс в парламент законопроект о том, чтобы перечислить в бюджет из указанного «кармана» 40 млрд лир. Увы, через несколько дней эта инициатива в парламенте была заблокирована. Детали неизвестны: даже турецкие СМИ скупо осветили эту историю.

Турецкий прецедент и Россия

Итак, прецедента национализации части резервов Центробанка не получилось. Но турки хотя бы попытались, и это очень важно. Ведь турецкая история имеет самое непосредственное отношение к нашим, российским, делам. Центробанк России готовится в начале лета отрапортовать о том, что величина международных резервов Российской Федерации достигла заветной планки в 500 млрд долл. Но давайте посмотрим, что это за резервы. По состоянию на 1 мая 2019 года общий объём международных резервов РФ составил 491,1 млрд долл. Из них 90,0 млрд долл. пришлось на монетарное золото, остальное — 401,1 млрд долл. — валюта. Гигантская сумма! А зачем Центробанк фанатично накапливает валюту? Он вам внятного ответа не даст.

До 2013 года такой ответ был: мол, мы создаём резервы для того, чтобы посредством валютных интервенций поддерживать валютный курс национальной денежной единицы — рубля. Но после того, как в Центробанк пришла Эльвира Набиуллина, Неглинка заявила, что отныне валютных интервенций проводить не будет, а валютный курс рубля отправляет в «свободное плавание». Валютные результаты деятельности реальной экономики России (прежде всего добыча и экспорт нефти, природного газа, других природных ресурсов) блокируются Центробанком, который, оказывается, «не отвечает по обязательствам государства» (статья 2 Федерального закона о Банке России).

Чтобы России выйти из нынешнего экономического паралича, необходима программа срочных мер. И одним из первых пунктов такой программы должна стать национализация валютных резервов Центробанка. Практически это означает, что валютные резервы Центробанка должны быть переведены в Минфин и находиться под контролем национального государства. Неудавшаяся попытка турецкого государства провести частичную национализацию валютных резервов Центробанка Турции должна заставить нас задуматься о ненормальности нынешнего статуса международных резервов в Российской Федерации.

 

Фото: sadefiltrekahve/shutterstock.com

https://tsargrad.tv/articles/o-centrobanke-turcii-nesostojavshijsja-precedent-nacionalizacii-rezervov_201976

Оставить комментарий

avatar

Смотрите также