18-2

Валентин Катасонов. Л.А. Тихомиров. Экономические воззрения русского монархиста. Часть VIII

Особое внимание Лев Александрович уделяет вопросам сельского хозяйства. И это понятно, ведь в то время, когда он жил и творил, Россия была преимущественно сельской страной. По данным тогдашней статистики в первом десятилетии ХХ века на городское населения приходилось 15%, остальные 85% – жители сельские. Подавляющая часть сельского населения занималась сельским хозяйством – растениеводством и животноводством. По оценкам современных экономистов, доля сельского хозяйства в экономике России (показатель валового внутреннего продукта – ВВП) в 1885 году равнялась 59%, а промышленности (тяжелой и легкой) – лишь 6,6%. К 1913 году доли этих секторов изменились: доля сельского хозяйства несколько понизилась – до 51%, а доля промышленности выросла до 14,9% (остальное приходилось на торговлю, транспорт, услуги, строительство и др.). https://istmat.org/node/59903 Кто-то дореволюционную Россию называет аграрной страной, кто-то – аграрно-промышленной. И этим она отличалась от многих стран Европы и Североамериканских Соединенных Штатов, которые считались промышленно-аграрными или просто промышленными странами.

В своей брошюре «Земля и фабрика» Лев Александрович напоминает о том, что правильная экономика – цельный организм, состоящий из многих отраслей и производств, тесно между собой увязанных, обменивающихся своей продукцией. Как в человеческом организме нет важных и неважных органов, так и в экономике нет важных и неважных (или второстепенных) отраслей и производств:

«Как бы то ни было, каковы бы ни были суммы производства различных отраслей промышленности и производительность труда каждой из них, их совокупное соотношение не может быть оцениваемо иначе, как с точки зрения выгоды целого, а не отдельных частей. Производство представляет собой некоторое цельное, органическое явление, в отношении которого невозможна иная точка зрения, как такая же цельная, органическая, национальная».

Обращу внимание на то, что Лев Александрович нередко представляет сельское хозяйство как часть добывающей промышленности. Такой подход его обусловлен тем, что сельское хозяйство, как и промышленность по добыче полезных ископаемых, обеспечивает обрабатывающую промышленность сырьем. Растениеводство – овощами, корнеплодами, фруктами, ягодами и зеленью (для пищевой промышленности), а также льном и хлопком (для текстильной). Животноводство и птицеводство – мясом, молоком, салом и яйцами (для пищевой), а также шерстью и шкурами (для текстильной, обувной и проч.).  Кстати, в широком смысле к сельскому хозяйству как части добывающей экономики Тихомиров также относит лесное хозяйство и рыболовство.

Лев Александрович отмечает, что среди части российской интеллигенции, зачарованной успехами европейской (особенно английской и немецкой) промышленности сложилось представление о сельском хозяйстве как малозначимой отрасли (а заодно и отсталой, если в сельском хозяйстве преобладает ручной труд).

Тихомиров категорически не согласен с такой оценкой сельского хозяйства: «Страннее всего были бы какие бы то ни было сомнения в первенствующей важности земледелия. Добывающая промышленность есть основа, без нее невозможно жить, и особенно важно сельское хозяйство».

В определенном смысле Лев Александрович ставит сельское хозяйство как часть добывающей экономики даже выше промышленности по добыче ресурсов земных недр. Первый вид добывающей экономики (сельское хозяйство) поставляет обрабатывающей промышленности сырье воспроизводимое, а вот добыча полезных ископаемых истощает недра, поставляет ресурсы, запасы которых ограничены:

В мировом хозяйстве различные отрасли земледелия суть единственный неистощимый источник постоянного накопления на земле той солнечной энергии, которая есть источник нашей жизни. Все остальные отрасли добывающей промышленности составляют эксплуатацию запасов этой энергии, растрату капитала. Только земледелие, лесоводство, скотоводство и рыбное хозяйство могут быть поставлены так, что ничего не растрачивают, но вечно умножают общечеловеческий капитал и общечеловеческие средства к жизни. В мировой экономии поэтому забота о сельском хозяйстве, о его развитии, усилении, процветании есть забота первая, забота, которую люди не могут забывать без немедленного жестокого наказания».

Некоторые страны вынуждены заниматься лишь обработкой сырья, поскольку о них ограничены земельные площади или очень неблагоприятные природно-климатические условия. Но Россия, слава Богу, обеспечена землей и имеет подходящий климат. А небрежение в отношении сельского хозяйства для Россия было бы безумием:

«Какие-нибудь небольшие городские общины, небольшие территории могут с выгодой специализироваться на обрабатывающей промышленности. Великая страна, как Россия, совершила бы истинное безумие, позабыв в своей экономике источник накопления энергии – сельское хозяйство. Захудание сельского хозяйства должно вести такую страну прямо к гибели от истощения, как оно привело к нему, по мнению Либиха, доклассический мир» [здесь Тихомиров упомянул Юстуса фон Либиха (1803 – 1873) – немецкого учёного, внёсшего значительный вклад в развитие органической химии, одного из основателей агрохимии]

Чтобы сельское хозяйство России было более эффективным, следует максимально сблизить его с обрабатывающей промышленностью. Добиваться того, чтобы было максимально полное использование всех продуктов сельского хозяйства, чтобы у последнего не было никаких отходов. Ссылаясь на данные статистики, Тихомиров даже утверждает, что в денежном выражении отдача от обработки сельскохозяйственного сырья дает больший эффект, чем от обработки минерального: «Есть много данных, указывающих, чем ближе обрабатывающая промышленность к сельскому хозяйству, тем она производительнее. Так, среднее производство рабочего – 470 рублей. Но, например, в винокуренном производстве оно доходит до 1000, в сахарном – до 1300, в мукомольном – даже до 1500рублей».

Лев Александрович жил в то непростое время, когда по России гулял лозунг «Недоедим, но вывезем». Его бросил в 1891 году министр финансов И.А. Вышнеградский. Он призывал максимально ориентировать сельское хозяйство России на внешние рынки для того, чтобы таким образом зарабатывать золотую валюту, накапливать ее в государственных резервах и готовить страну к введению золотого рубля (как я выше уже говорил, золотой рубль был введен, но уже при другом министре финансов – С.Ю. Витте в 1897 году).

Тихомиров категорически против политики, поощряющей и принуждающей сельского производителя вывозить свою продукцию за рубеж:

«Что касается сельского хозяйства, то, впутывая его в зависимость от мировых цен, ставя нашего пахаря в необходимость конкурировать с феллахом, индусом и негром в дешевизне продукта, мы пришли бы к положению безвыходному. Нам, очевидно, нужно думать о совершенно ином пути. Земледельческое население, к счастью, занимается таким трудом, который способен по малой мере прокормить человека с наибольшей независимостью от каких бы то ни было рынков».

Т.е., по мысли Тихомирова, развитое сельское хозяйство – первейшее условие независимости страны.  Укрепление сельского хозяйства означает укрепление России. В «Земле и фабрике» Лев Александрович определяет основные направления такого укрепления: «На усиление этой способности и должны пойти усилия нашей сельскохозяйственной политики, находя опору:

 

  • в системе мер (не на словах, а на деле) по возрождению нашей почвы;

2)      в улучшении сельского хозяйства крестьян и в системе мер к повышению качества их продукта;

3)      в развитии ближайшей обработки продуктов сельского хозяйства на месте;

4)      в широкой системе переселения, которая дает части населения возможность еще продержаться привычным экстенсивным хозяйством».

В брошюре «Вопросы экономической политики» Тихомиров акцентирует внимание на вопросе землепользования (землевладения), являющегося основой аграрного сектора и оценивает общее состояние дел в этой сфере как крайне неудовлетворительное: «Прежде всего, само землевладение и землепользование наше находится в самом анти-экономическом состоянии, при котором невозможно никакое правильное производство».

Рассматривая тему землевладения (землепользования) в России, Лев Александрович отталкивается от работы Заломанова Н. П. «Дворянское землевладение и меры к его сохранению и развитию». СПб., 1899. Ее автор требует “прочных количественных отношений крупного, среднего и мелкого землевладения”. Тихомиров с ним соглашается и пишет: «Это несомненно. Земле нужно присутствие трех распорядительных сил: массы мелких хозяев, крестьян, крупного землевладения, являющегося творцом всего, на что требуется более концентрированный капитал, и государства, охраняющего почвенно-климатические условия».

Тихомиров последовательно рассматривает и оценивает состояние трех видов землепользования. Приведу лишь выдержки по каждому виду. Крестьянское землевладение, как отмечает Лев Александрович, «слава Богу, не уничтожено и даже охранено законом, но именно как владения, и притом всего сословия. Что же касается хозяйственного пользования землей отдельными крестьянами, то оно находится в самом абсурдном состоянии благодаря нелепости переделов, жертвующих всем идее уравнительности. Доведенная этим до совершенной невозможности чересполосица и недолговременность пользования каждым участком делают немыслимым сколько-нибудь порядочное хозяйство».

А вот что пишет Тихомиров по поводу государственного землепользования: «Владения казны у нас огромны, но расположены случайно; их много там, где они не расхватаны исторически или никому не нужны. Таким образом, государственные земли не имеют с экономикой страны никакой связи. У нас был даже долгий период, когда увеличение доходов ставилось главной целью государственных имуществ. Таким образом, эта огромная категория национального достояния в лучшем случае не вредит народной экономии, а иногда (как было при мне в Черноморской губернии) случается, что даже вредит».

Наиболее подробно Тихомиров пишет о крупных землевладельческих хозяйствах, где ситуация, по его мнению, наиболее катастрофическая: «Хозяйства крупно-владельческие у нас были в полном смысле разрушены – с истреблением инвентаря и т. д. – в первые годы крестьянского освобождения и после того доселе не могли подняться, частью вследствие самой нашей промышленной политики. Но главная причина их крушения состоит в том, что у нас нет даже и тени охранения целости и неприкосновенности крупных хозяйственных единиц».

Он не раз с тяжелым сердцем говорит о том, что крупные хозяйства могут дробиться, но при этом мало кто видит в этом что-то опасное и разрушительное: «Мы относимся к ним, как к какому-нибудь стогу сена или куче зерна, которые, как ни дели, представляют вместе и порознь одну и ту же цену. А между тем хозяйственная единица, “экономия”, имение – это есть своего рода цельный организм. Разделить его – это значит убить его, сделать из огромной ценности простую кучу обломков. Такое разрушение всех возникающих очагов сельского хозяйства совершается по всей России систематически и без перерыва как самими владельцами, так и действием законов о недвижимой собственности».

Чтобы поднимать российское сельское хозяйство нужны не только деньги, которые играют подчиненную роль по отношению к главному ресурсу – земле. Нужно правильное землевладение и землепользование, нужны правильные пропорции между мелкими крестьянскими хозяйствами, крупными частными хозяйствами и казенным землевладением, а также нужно наведение порядка в каждом из этих трех секторов.  Он пишет: «Перед экономической политикой стоит задача урегулирования нашего землевладения и землепользования для достижения такой общей задачи:

1) на всем пространстве Империи иметь наделенное землей крестьянство, пользующееся землей участками в одной меже и с долгим сроком владения;

2) на всем же пространстве Империи иметь среди крестьянских земель установленное количество крупных имений, не дробимых и не отчуждаемых из сословия;

3) на всем же пространстве Империи иметь в государственном владении все полосы земли, необходимые для охраны почвенно-климатических условий».

Оставить комментарий

avatar

Смотрите также