С марта 2020 года банки стали переходить на особый режим отношений со своими клиентами — как физическими, так и юридическими лицами. Причина была единственная и очень веская — так называемая пандемия COVID-19 и спровоцированные ею ограничения. Первоначально было анонсировано, что такой особый режим будет действовать до 30 сентября 2020 года. Но он неоднократно пролонгировался. Кое-какие послабления отменялись, но не все. Почти полное прекращение этого режима, как заявил ЦБ, должно произойти 1 июля 2021 года. Таким образом, и банки, и их клиенты находились на особом положении почти 16 месяцев, но «каникулы» закончились, и это не сулит бизнесу ничего хорошего.
Главное в указанном особом режиме — предоставление клиентам (гражданам, а также малому и среднему бизнесу) «кредитных каникул», т. е. отсрочки в выполнении обязательств по кредитному договору перед банком. Также важной была настоятельная рекомендация финансового мегарегулятора о реструктуризации долгов заемщиков в случае существенного ухудшения их финансового положения. По физическим лицам было рекомендовано учитывать не только финансовое положение клиента (в том числе и затруднения, связанные с потерей человеком работы), но также его физическое состояние (предоставление особых льгот лицам, которые заболели ковидом). Не буду приводить все эти тонкости нормативной базы, которые касаются особого режима отношений банков и клиентов.
Послабления были не только клиентам банков, но и самим кредитным организациям. Прежде всего были временно снижены нормы по формированию резервов или предоставлены отсрочки в выполнении норм резервирования (а накануне пандемии, как выяснилось, у многих банков резервы были ниже минимальных нормативов).
По данным ЦБ, кредитные организации в общей сложности до начала лета этого года реструктурировали долги россиян на 940,4 миллиарда рублей, задолженность малого и среднего бизнеса — на 925,3 миллиарда. Послабления для кредитных организаций по резервированию дало им дополнительно 124 миллиарда рублей капитала.
Банк России гордится своим вкладом в дело спасения российской экономики. Малый и средний бизнес в своей массе считает, что кредитные организации действовали крайне формально, могли бы сделать гораздо больше в деле поддержки предпринимательства, а стало быть, и занятости. Упомянутая выше цифра — 925,3 млрд руб. — общая сумма долгов, подпавших под реструктуризацию, а реальный выигрыш малого и среднего бизнеса, по оценке экспертов, не дотягивает даже до одной десятой указанной суммы. Доля истины в подобных обидах есть, и немалая. Судите сами. Прошлый год банки закончили с сальдированным финансовым результатом (суммарные прибыли за вычетом суммарных убытков), равным 1,6 трлн руб. Для сравнения: в рекордном для них 2019 году чистая прибыль составила 1,7 трлн руб. Получается, что пандемия почти не отразилась на финансовом положении банковского сектора. Про сравнения чистой прибыли банковского сектора в прошлом году со многими другими секторами российской экономики я вообще не говорю. Например, железнодорожный транспорт, общепит и угольная промышленность закончили год с отрицательными сальдированными финансовыми результатами. Больше, чем у банков, чистая прибыль в прошлом году была лишь в секторе добычи нефти и природного газа — 2,0 трлн руб.
Доля убыточных организаций в 2020 году выросла до 29,4% против 26,5% в 2019-м. Совокупные убытки в 2020 году увеличились в 2,3 раза по сравнению с 2019-м, достигнув 5,3 трлн руб. При этом, как ни парадоксально, число корпоративных банкротств в минувшем году снизилось на 19,9% по сравнению с 2019 годом. Впрочем, ничего удивительного в этом нет. Власти в конце марта 2020-го ввели мораторий на банкротства, который, по сути, действовал до конца прошлого года и даже в начале этого. Часть тех банкротств, которые были зарегистрированы в минувшем году, носили добровольный характер, то есть были инициированы самими владельцами компаний.
И вот уже перестал действовать мораторий на возбуждение дел о банкротстве со стороны кредиторов. Еще с октября прошлого года прекратили действовать кредитные каникулы для бизнеса. С 1 июля кончаются многие другие преференции для физических и юридических лиц — клиентов банков. В числе прочего они лишаются возможности реструктуризации долгов. Можно ожидать резкого увеличения банкротств и физических, и юридических лиц.
Впрочем, физические лица, да и часть малого бизнеса не особенно пользовались преференцией в виде моратория на банкротство в прошлом году. Их число в 2020 году было даже выше, чем в 2019-м. По итогам 2020 года статус индивидуальных предпринимателей утратили 27% от общего числа зарегистрированных ИП, и это почти 1 миллион предпринимателей! За 2019 год из бизнеса добровольно ушло 17% предпринимателей. Более 90% банкротств статистика относит к «добровольным».
Теперь начинается время банкротств, которые можно назвать «принудительными». А кое-кто даже шутит по-черному: начинается пора «экономических убийств». Проведенный еще в феврале этого года опрос малых и средних компаний показал, что по крайней мере одна из десяти фирм не рассчитывает дожить до конца года.
Еще раз хочу вспомнить про реструктуризацию долгов, которая полностью прекращена с 1 июля. Это ведь часто не пересмотр процентной ставки или списание части основного долга. Это перенос сроков погашения и обслуживания долга. Как ни парадоксально, но реструктуризация может отсрочивать выплаты и одновременно увеличивать сумму долга. Увы, именно это происходило в отношении многих долгов по банковским кредитам. А за этим скрываются отложенные, или отсроченные банкротства. Особенно высокая «смертность» среди компаний малого и среднего бизнеса в этом году прогнозируется по гостиничному делу, общепиту, туристическому бизнесу.
Ситуация усугубляется нахлынувшей на Россию в июне этого года новой волной коронавируса и новыми локдаунами. Картина июня 2021 года мало чем отличается от картины апреля — мая прошлого года. За одним исключением: тогда действовали «каникулы» для физических (в том числе самозанятых) и юридических лиц — налоговые и кредитные, был введен мораторий на банкротства. Сейчас этого нет, причем власти даже не намекают на возможность их возобновления. Так что мой прогноз по банкротствам неутешительный — «смертность» бизнеса (особенно малого и среднего) в этом году будет выше, чем в прошлом.
Несколько более утешительным выглядит мой прогноз по банкам. Финансовый мегарегулятор продолжает сохранять для них ряд преференций. Так, до октября отложено начало применения норм о порядке резервирования сделок слияния и поглощения, до января 2022 года — вступление в силу норматива концентрации крупных кредитных рисков. Кроме того, до конца года действуют меры, направленные на облегчение выдачи банками валютных кредитов производителям лекарств и медицинских товаров.
С 1 апреля прошлого года по 1 апреля нынешнего банковский мир покинуло 38 кредитных организаций. Эксперты ожидают, что в этом году лишаться своих лицензий 30–35 банков. Несколько могут самоликвидироваться (добровольный уход из банковского мира). На фоне предыдущего пятилетия эта статистика банковской «смертности» выглядит средней. К концу года в банковском секторе может остаться 330 банков. В следующем году, когда ожидается отмена всех преференций для кредитных организаций, смертность банков как минимум не уменьшится. Но относительные показатели смертности будут неизбежно увеличиваться. Ведь число кредитных организаций в России тает, как мартовский снег. Не исключаю, что к концу 2022 года число банков может достичь рекордного минимума — 300.
На Украине финмониторинг начал арестовывать депозитные счета в банках, под благим предлогом: Докажите законность происхождения средств!!! Или то, что Вы не верблюд…Инструкция от Большого брата! По сути это государственное рейдерство. Зато финмониторинг не интересует законность происхождения средств так называемых “Западных инвесторов”, которые скупают Украину по дешевке. А Правительство еще удивляется, почему украинцы бегут из страны, а ВВП страны стагнирует)))