Почему чиновники кабинета министров предсказывают процветание России и крах экономик США и Китая…
Мнения экспертов в материале Андрея Иванова на сайте Свободная пресса.
Правительства крупнейших государств планеты совершают множество ошибок, поэтому либо испытывают экономические трудности, либо в скором времени столкнутся с ними. Россия же на этом фоне выглядит как благополучная страна, с большими перспективами развития на будущее. Такой вывод можно сделать изинтервью заместителя министра финансов РФ Максима Орешкина изданию «Коммерсант-деньги».
Важно отметить, что Максим Орешкин — не сторонний эксперт, а один из тех, кто отвечает за состояние экономики в нашей стране. Поэтому его взгляд можно считать в определенной степени и взглядом правительства на текущие проблемы. Со всех сторон россияне слышат про экономический кризис в России, видят падение национальной валюты и сокращение собственных доходов. Естественно, люди надеются, что нынешнее падение экономики не будет долгим и скоро начнется долгожданный рост. Что импортозамещение станет реальностью, а наш бюджет не будет катастрофично зависеть от санкций и цен на нефть. Люди понимают, что иначе нас могут ждать в буквальном смысле «голодные годы». Но как видится ситуация в правительстве? Интервью Орешкина, можно считать, дает ответ на этот вопрос.
Примечательно, что немало внимания Максим Орешкин уделяет… Бразилии. Оказывается, руководство этой страны делает одну ошибку за другой. Прежде всего, попыталось трудящимся компенсировать потери, вызванные неблагоприятной внешней конъюнктурой. Хотя правильный выход, по мнению Орешкина, это снижение потребления.
Но не лучше положение дел и в Соединенных Штатах. Оказывается, все надежды на рост в этой стране ничем не обоснованны. «Если посмотреть прогноз МВФ и большинства банков — рост будет 2,5−3% ВВП на два-три года вперед. Вряд ли эти прогнозы верны… В среднем безработица снижалась на 1% в год. Почему ФРС начала повышать ставки? Потому что считает, что безработица еще немного может снизиться, но уже близка к пределу, к естественному уровню. Сейчас экономика генерирует порядка 200 тыс. рабочих мест в месяц… Еще не в перегреве, но неизбежно в нем окажутся, если будет поддержан текущий уровень создания рабочих мест. Поэтому они повысили процентную ставку, и если в первом квартале 2016 года создаваться рабочих мест будет так же много, все равно придется повышать ставку. Причем рост ВВП их волновать не будет. Главный шок для рынка будет тогда, когда все поймут, что не будет роста в 2,5−3% ВВП — экономика США будет расти на 1−1,5%. Что почти неизбежно, если только магическим образом не начнет расти производительность труда. Переоцените всю экономику с роста в 2,5−3% ВВП до 1−1,5% — получите резкое снижение будущей выручки компаний. Возможен обвал рынка», — прогнозирует Орешкин.
Логика простая: чтобы экономика росла эффективно, некоторые люди должны не иметь работы. Растущая экономика США создает рабочие места, люди могут заработать себе на жизнь, но это плохо, потому что лучше, когда некоторые стоят в очереди за бесплатными обедами.
Фантастический для многих государств рост народного хозяйства Китая — тоже, как считает Орешкин, предвестник больших проблем в будущем. «В теории он может и дальше расти по 6% в год, вот только внутренний долг для этого должен увеличиться с 230% ВВП до 310%. Но деревья не растут до небес, китайские власти это понимают. Из этой дефляционной суперловушки они пытаются выбраться, в том числе расширением бюджетного дефицита. Но рост 6% ВВП уже невозможен и легко может „свалиться“, например, к 3%… Жесткая посадка вероятна еще и из-за психологии. В Китае последний кризис был в 1989 году. 25 лет не было кризиса», — говорит замминистра финансов.
А как обстоит дело у нас? В нашей стране, оказывается, дела идут хорошо. «Россия — один из лучших образцов макроэкономической политики. Доказательство — и действия рейтинговых агентств, и поведение иностранных инвесторов; у нас по итогам 2015 года активный приток средств в ОФЗ (облигации федерального займа). В последние месяцы фонды выводили деньги, например из Бразилии, и вкладывали в нас», — буквально светится оптимизмом Максим Орешкин. И вообще, народ у нас так устроен, что кризис всем трын-трава. «В России в 2008—2009 годах была паника, а в 2014—2015-м, притом что внешний шок гораздо сильнее, — нет. „У нас кризис — окей, включаем кризисный режим“: экономим на том, на этом, переходим на сокращенную неделю и т. д.», — описал ситуацию Орешкин.
Конечно, еще предстоят сложные решения, много неясного. Но правительство идет, надо думать, правильным курсом. «Минфин хочет, чтобы люди были счастливы», — резюмирует зам. главы министерства.
Может, действительно все страхи о кризисе российской экономики надуманны? США, Китай и Бразилия стоят на пороге краха, а в России инвесторы выстроились в очередь?
С такой оценкой категорически не согласен старший преподаватель кафедры экономики и финансов РАНХиГС Борис Пивовар:
— Необходимо понимать, что если даже экономика США начнет замедляться до 1,5% роста, как говорит Максим Орешкин, то 1,5% в Америке и даже 4,5% у нас это абсолютно разные вещи. Всё равно рост в Соединенных Штатах будет выше. Относительно Китая тоже все говорят про спад, про замедление роста до 7%. Но всё равно китайская экономика — вторая в мире. Семипроцентный рост — это масштабы просто неописуемые, нам об этом только мечтать.
Что касается нашего народного хозяйства, то в словах Орешкина слишком много оптимизма. Хотя восстанавливаться мы, скорее всего, должны начать. Какие-то отрасли должны будут привыкнуть к нынешней ситуации. Но слова о том, что мы покажем лучший результат, чем Китай и США, похожи, на мой взгляд, на какую-то браваду. С другой стороны, Максим Орешкин по своей должности должен вселять оптимизм, проводить «словесные интервенции». Но нельзя сравнивать нашу экономику, когда вокруг санкции и доступ к кредитованию за рубежом закрыт, с ведущими экономиками мира.
Я сомневаюсь, что мы обгоним Китай и Штаты. Хотя на фоне других развивающихся стран, особенно нефтедобывающих, мы будем выглядеть неплохо. Но сравнивать в текущей ситуации нас с Китаем и США — это чересчур оптимистично. И думаю, что в ближайшие несколько лет нам не светит сравняться с ними.
Тем более что сейчас в США началась президентская гонка. Расходы на различные меры поддержки, как всегда, будут увеличиваться. А это стимулирует экономическое развитие.
«СП»: — Получается, что надежда на рост в России заключена не в решениях правительства, а в самоорганизации бизнеса.
— Именно так. Совокупное предложение обычно реагирует даже на слабые экономические изменения. То же самое и в России. Независимо от обстоятельств, будь-то «девяностые», дефолт 1998-го или кризис 2008-го, люди как-то адаптируются к изменениям. Сейчас я ожидаю, что начнется подъем. Малый и средний бизнес, пусть медленно и неуверенно, начинает активизироваться в областях, в которых раньше был пассивным. Скажем, начинают развиваться мелкие частные поликлиники.
Крупным компаниям будет тяжело, у них другая потребность в финансировании. Но я ожидаю, что поднимется сельское хозяйство. Начнут давать эффект вложения, сделанные два-три года назад.
Действительно, экономический рост возможен не благодаря, а вопреки мерам правительства. Какие механизмы оздоровления предлагает кабинет министров? Прежде всего, секвестирование бюджета. Значит, сократятся расходы. Бизнесу придется думать, как выжить, если хочет вообще продолжить работу.
«СП»: — Какие могут быть резервы для роста внутреннего спроса, если расходы бюджета сокращаются?
— В принципе, надежда на рост внутреннего спроса есть. Особенно сейчас, когда люди начали считать деньги и не хотят тратиться на дорогие импортные товары. Сейчас в России идет интересный процесс экспортозамещения. Ранее многие российские компании поставляли свою продукцию за границу, практически полностью игнорируя потребности внутреннего рынка. Но внутри страны тоже есть запрос на товары. Если переориентировать работу на отечественного потребителя, то компании смогут работать более стабильно, нежели сегодня, когда большая зависимость от курсов валют.
Я вижу, что некоторые категории товаров, которые начали выпускаться в соответствии с программой импортозамещения, не уступают по качеству импортным. Они пользуются спросом. Я лично знаю нескольких владельцев строительных и сельскохозяйственных фирм, которые предлагают покупателю хороший товар по разумной цене. Кризис заставил людей эффективней вести бизнес, снижать издержки. Главное, чтобы бизнес видел, что есть интерес к отечественным товарам на внутреннем рынке. У нас принято считать, что всё куплено иностранными компаниями и войти на рынок невозможно. Это убивает в корне предпринимательскую инициативу, особенно в регионах, где местная власть не особо способствует развитию бизнеса.
«СП»: — Но если задачу экономического роста отдать полностью бизнесу, то вряд ли можно ожидать больших успехов.
— Конечно, должно быть стратегическое видение у государства. С другой стороны, участие государства в экономике — палка о двух концах. Государство не должно мешать деловой инициативе. На прошедшей конференции «Опоры России», в которой принял участие президент, ставился вопрос о снятии ограничений для бизнеса.
У нас так получается, что чиновник, когда хочет помочь бизнесу, придумывает множество правил и старается предпринимательскую деятельность максимально регламентировать. На мой взгляд, в нашей ситуации лучшей помощью для бизнеса будет, если снимутся многие барьеры и правила, которые всё равно во многом не исполняются. В отличие от США, Японии, Китая и других развитых стран у нас лишком всё регламентировано, бизнесу тут работать хуже. Надо дать свободу предпринимателю, не мешать ему.
— Прогноз Орешкина выглядит как выдача желаемого за действительное, — считает заведующий кафедрой экономической теории МГУ Андрей Колганов. — Действительно, экономика США будет расти медленнее, чем предполагалось ранее. Но прогноз в один процент, который дает Орешкин, тоже не выглядит правдоподобным. Вряд ли темпы роста экономики Соединенных Штатов упадут до таких величин. Если, конечно, не будет каких-то серьезных потрясений в мировой экономике. Но пока признаков таких потрясений нет. Есть серьезные трудности, но не видно признаков каких-то обвалов и обрушений.
Можно согласиться, что экономика Китая закредитована. Действительно, нынешняя экономическая модель, на которую опирались в Китае предыдущие десятилетия, не дает прежнего роста. Но у КНР большой запас прочности, и это надо учитывать. Прежде всего, у Китая очень емкий внутренний рынок. Развивая его, можно стабилизировать ситуацию. Это не значит, что рост будет таким, как прежде. Но о «жесткой посадке» я бы тоже не стал говорить. Китайское государство достаточно хорошо регулирует внутреннюю экономическую ситуацию.
Опыт азиатского финансового кризиса 1998 года показывает, что быстрее всего из кризиса выходили страны, которые прибегали к активным мерам государственного воздействия, нежели страны, надеявшиеся на то, что рынок сам всё отрегулирует. Скажем, быстрее всего из кризиса вышла Малайзия, у нее были самые маленькие потери.
Думаю, что Китай не попадет в тяжелую ситуацию. По крайней мере, по меркам, к которым мы привыкли. Для самих китайцев замедление роста крайне болезненно, но это не «жесткая посадка».
Конечно, нельзя говорить, что на фоне остальных российская экономика выглядит благополучной. Нам бы выкарабкаться из нынешнего спада. Признаки стабилизации, которые появились летом-осенью прошлого года, опять сменились отрицательной динамикой. Инвестиции сокращаются, а это означает, что надежд на быстрый рост нет. Если нет инвестиций, то экономического роста не будет. Если переломится нынешняя тенденция к сокращению общего объема вложений, то можно на что-то рассчитывать, но пока этого не видно. Хвастаться нам нечем совершенно, если сравнивать нас с Китаем и США.
«СП»: — Может, вопреки всему бизнес и общество сами найдут какие-то резервы для развития?
— Конечно, при любом кризисе происходит естественная адаптация экономики к новым условиям. Неэффективные с точки зрения рынка производства выбывают, а более эффективные начинают привлекать капитальные вложения, и постепенно начинается экономический рост.
Но нынешняя экономическая модель в России показывает, что такой «низовой» экономический рост очень слабенький. Экономика России сталкивается со структурными проблемами, без преодоления которых, самый-самый оптимистичный прогноз — это рост темпами два-три процента в год. Но на основе таких темпов роста структурных проблем не решить.
Вылезать из тупика можно только за счет очень жестких мер, в том числе и со стороны государства. По-другому не получится. Только за счет инициативы бизнеса и граждан никогда системные проблемы не решить, по крайней мере, в обозримой перспективе.
«СП»: — То есть, нам нужна мобилизационная экономика, которую должно провозгласить государство.
— Да, решение должно принять государство. Нет другого субъекта, который бы мог принять серьезные решения в общенациональном масштабе и обеспечить структурное перераспределение ресурсов в необходимых масштабах. На это способно только государство.
«СП»: — Правительство уже реализует антикризисный план.
— Пока большого оптимизма у меня нет. Антикризисные меры, связанные с поддержкой некоторых отраслей, приняты правильно, но их масштаб чрезвычайно мал и не может в целом переломить экономическую ситуацию.
Правительство решило секвестировать бюджет. В условиях кризиса можно понять такую меру, ведь доходов нет, а потому приходится сокращать расходы. Но в России ситуация несколько иная. У нас имеются скрытые резервы, связанные со структурой и правилами расходования бюджетных средств. Наведение порядка в этой области позволило бы обойтись без секвестра. Надо просто «зависшие» в разных областях средства сконцентрировать на наиболее важных направлениях.
http://svpressa.ru/economy/article/141422/
