Труды в виде книги «Экономические провалы» и многочисленных очерков и статьей, которые остались нам в наследство от Василия Александровича, находятся как бы на пересечении экономики и литературы. Они не изобилуют цифрами, в них почти нет таблиц, нет сложных умственных построений, нет ставших уже привычными ссылок на «классиков» и учителей западной экономической мысли. Вместе с тем, в них присутствуют острые личные наблюдения, построенные на уникальном личном опыте автора.
Четверть века назад наша страна встала на путь капитализма. Власти Российской Федерации предпочитают уходить от слова «капитализм», оперируя более благозвучными терминами: «рыночная экономика», «рыночная система», «система свободного предпринимательства» и т.п. Ведь та социально-экономическая модель, которую классик марксизма назвал «капитализмом», в ХХ веке себя полностью дискредитировала. Она ассоциируется с разного рода кризисами (экономическими, финансовыми, банковскими, валютными и т.п.), войнами, безработицей и нищетой. Поэтому даже на Западе слово «капитализм» после второй мировой войны было вытеснено другими терминами: «постиндустриальное общество», «экономическая демократия», «общество равных возможностей» и т.п.(1) Термины в высшей степени лукавые и невнятные. Но если освободиться от словесно-идеологической шелухи, то очевидно, что почти весь сегодняшний мир – капиталистическая система, а Россия – часть этой системы.
.
Капитализм не стоит на месте. Он в Европе пришел на смену так называемому феодализму («традиционному обществу»). Отдельные «оазисы» капитализма существовали еще в средневековой Европе. Например, итальянские города-полисы Генуя, Венеция, Флоренция, Пиза, где с XIII века стали возникать многочисленные банки. Буржуазные революции в Голландии, Англии, Франции и других странах Европы привели к тому, что капитализм из подпольного уклада стал господствующим строем. Эту новую модель социально-экономического устройства неплохо описал Карл Маркс в «Капитале». Хотя его работа не без лукавства. Например, то общество, которое «классик» изобразил в своем фундаментальном труде, – не универсальный портрет капиталистической «общественно-экономической формации», а лишь физиономия английского капитализма. Другие «капитализмы» даже во времена Маркса сильно отличались от английского варианта. Кроме того, классик сконцентрировал свое внимание на таких формах капитала, как промышленный и торговый, а денежный, ростовщический капитал у него остался в тени. Хотя именно денежный капитал и является «ядром» капитализма.
.
Англия, Германия, США и ряд других стран пережили так называемые «промышленные революции». Классический капитализм, обрисованный Марксом, в конце XIX – начале XX вв. стал претерпевать серьезные мутации. Их описал другой «классик» — В. Ленин – в работе «Империализм, как высшая стадия капитализма» (1916 г.). Важнейшим свойством капитализма в его «высшей стадии» стало господство монополий, которые окончательно уничтожили всякие рудименты «рыночной экономики». Немецкий экономист Рудольф Гильфердинг в своем фундаментальном труде «Финансовый капитал», который появился в начале прошлого века, отличительной особенностью высшей стадии капитализма назвал «тоталитаризм» (при этом он оценивал это свойство как положительное). (2)
.
У России в отличие от ведущих стран Запада «стаж» пребывания в капитализме крайне мал. Во-первых, она явно задержалась в своем переходе к этой социально-экономической модели. Сегодня среди большинства историков, социологов и экономистов (независимо от их идеологических пристрастий) нет споров по поводу того, что Россия встала на рельсы капиталистического развития после Крымской войны, с приходом на престол Александра II и началом реформ (прежде всего, реформы по отмене крепостного права). Процесс «капиталистического строительства», как известно, был прерван 25 октября 1917 года, когда произошла революция и к власти пришли большевики. Получается, что России тогда удалось пожить при капитализме максимум шесть десятилетий.
.
Прошло еще 70 с лишним лет, это так называемый советский (или социалистический) период нашей истории. И кое-кому в нашей стране опять захотелось вернуться к прошлой, капиталистической жизни (хотя представления о том прошлом капитализме были весьма смутными). При внешней поддержке Запада это новым реформаторам удалось сделать. При «новом» капитализме мы живем уже примерно четверть века. Итого: общий капиталистический стаж России («старый» плюс «новый» капитализм) равняется примерно 85 годам. Это очень немного на фоне, например, английского капитализма (если отсчитывать его возраст от буржуазной революции и казни короля, то в нынешнем 2015 году получается 366 лет). (3)
.
Сегодня российская капиталистическая экономика вошла в зону высокой «турбулентности» и даже падения (резкие колебания курса рубля, отрицательные темпы прироста ВВП, растущая безработица и падение реальных доходов населения, банкротства предприятий и т.п.). В этой связи возникают вопросы. Во-первых, чем обусловлена эта «турбулентность»? Во-вторых, что нас ждет впереди? Выйдем ли мы из зоны «турбулентности», прекратится ли экономическое падение? Чтобы ответить на эти животрепещущие вопросы, большинство наших экономистов хватаются за учебники по макроэкономике и толстые «талмуды», написанные Полом Самуэльсоном, Милтоном Фридманом и прочими западными «мудрецами» экономического либерализма и монетаризма. Увы, там мы не найдем ответов на наши вопросы. Более того, можно сказать, что одной из причин нашего нынешнего кризиса экономики является то, что власти «демократической» России следовали и продолжают следовать рецептам западных экономических и финансовых «гуру». Некоторые тешат себя мыслью, что наш капитализм слишком «молод» (на фоне западноевропейского). Мол, когда «созреем», будем жить так, как живет «золотой миллиард». Правда, в такие сказки люди могли поверить еще десять лет назад. Сегодня таких капиталистических «утопистов» найти сложно. Если только среди тех, кто живет на американские гранты (например, в Высшей школе экономики).
.
Как говорил премудрый Соломон, ничто не ново в этом подлунном мире. При «старом» или дореволюционном капитализме мы имели тот же самый набор экономических проблем, которые нас мучают сегодня, в XXI веке. Там были и банкротства предприятий, и полное запустение сельского хозяйства, и спекулятивные колебания российского рубля, и массовая бедность, и свои финансовые «пирамиды», и нехватка денег в обращении, ростовщический процент по кредитам, и засилье иностранных товаров на внутреннем рынке, и растущие внешние долги, и т.п. Если бы мы четверть века назад лучше знали свою историю (в том числе экономическую), то, наверное, не поддерживали так бездумно предлагавшиеся нашими лидерами (сначала М. Горбачевым, а затем Б. Ельциным) реформы, расчищавшие дорогу капитализму.
.
Даже те, кто, казалось бы, должны были «по должности» знать нашу экономическую историю XIX — начала XX вв., понимали ее накануне горбачевской «перестройки» поверхностно. Я имею в виду, прежде всего, наших советских историков, социологов и экономистов, а также студентов, которых они учили. Справедливости ради, следует сказать, что кое-какие представления о дореволюционном капитализме у наших советских ученых, преподавателей и студентов были. Но они базировались на очень узком круге источников. Пожалуй, наиболее авторитетным источником была работа В. Ленина «Развитие капитализма в России» (подзаголовок «Процесс образования внутреннего рынка для крупной промышленности»). Книга вышла в 1899 году. Должен сказать, что указанное исследование действительно заслуживало и заслуживает внимания. Пожалуй, это одна из лучших работ Ленина. Вместе с тем, есть два «но».
.
Во-первых, работа написана с позиций марксизма. Экономическая часть исследования капитализма проработана достаточно глубоко, но при этом автор работы (как и его учитель, Маркс) остался на позициях «экономического материализма» (со всеми вытекающими отсюда целевыми установками исследования – прежде всего, установкой на революцию). Духовный пласт жизни русского общества там начисто отсутствует. Отсюда возникает неполнота, недоговоренность и опасные упрощения картины русской жизни второй половины позапрошлого века.
.
Во-вторых, по форме работа выдержана в лучших традициях учителя Маркса, которого можно назвать классическим «талмудистом». То есть она написана сложно, некоторые рассуждения слишком затянуты. Прочитать ее может только терпеливый «профессионал». И в начале ХХ века с работой Ленина были знакомы лишь единицы. А в советское время, которое я хорошо помню (70-80-е годы прошлого века), книгу также знали лишь узкие специалисты.
.
Были, конечно, и другие работы по теме «капитализм в России», написанные до революции. Например, исследования нашего экономиста М.И. Туган-Барановского «Русская фабрика в прошлом и настоящем» (1900), историка и социолога М.М. Ковалевского «Экономический строй России» (1900) и т.д. Однако авторы подобных исследований, как правило, находились под сильным влиянием западной мысли. Так, Максим Максимович Ковалевский (1851-1916), по данным его биографов, большую часть своего творческого периода жизни провел за границей, а в России предпочитал заниматься революционной деятельностью. М. Ковалевский был ярко выраженным «западником», на Россию он смотрел через «очки» европейской политической экономии, социологии и философии. А Михаил Иванович Туган-Барановский (1865-1919), который сегодня во всех российских учебниках по экономике именуется как «выдающийся русский экономист», относился к группе так называемых «легальных марксистов», т.е. питался идеями Карла Маркса и его предшественника Адама Смита.
.
К тому же писали упомянутые господа очень «наукообразно», поэтому, к сожалению (а, может быть, к счастью) их труды были достоянием очень узкого круга людей, освоивших «эзотерический» язык экономики и других общественных наук в европейских университетах или по западным учебникам.
.
Писали ли о сложных (можно сказать, трагических) временах так называемого «русского» капитализма люди, которые действительно были русскими в полном смысле слова? Таковых было немало. Но в подавляющей массе они не были «профессиональными» социологами, историками и экономистами. Это были, в первую очередь, русские писатели и публицисты. Они существенно отличались от «профессионалов». Прежде всего, потому, что были людьми, которые любили Россию. Для них Россия была Родиной, а не бесстрастным «объектом» («предметом») исследования или «площадкой для социальных экспериментов» (марксисты революционного толка). Из этого вытекало то, что русские писатели воспринимали национальную жизнь того времени не только умом, но и чувствами («Умом Россию не понять» – Ф. Тютчев). Жизнь эту они писали «с натуры», зная русский народ (в отличие от многих кабинетных ученых). Наконец, будучи носителями русской культуры, они умели выражать свои мысли и чувства истинно русским языком. Круг таких описателей русской жизни времен «раннего» капитализма крайне широк: Ф.М. Достоевский, А.И. Островский, Н.С. Лесков, И.А. Гончаров, Д.Н. Мамин-Сибиряк, А.А. Шишков, Л.Н. Толстой, А.П. Чехов и многие другие.
.
С моей точки зрения, к этой же когорте истинно русских писателей можно отнести и Василия Александровича Кокорева. Имя Кокорева сегодня уже многие слышали. И очень удивятся тому, что я его отнес к «писателям». Поскольку Василия Александровича знают в основном как одного из главных «олигархов» середины XIX века. Помню, как в «лихие» 1990-е годы в нашей прессе появились первые публикации о Кокореве (тогда любили писать о «первоначальном накоплении капитала» в дореволюционной России, поскольку такой же процесс наблюдался и в «демократической» России). Кокорева тогда подавали в качестве одного из «маяков» для наших «олигархов». По части миллионов, но не по части любви к России.
.
Позднее разобрались, что Кокорев был также писателем и публицистом. А еще позднее стали понимать, что именно его интеллектуальное и эпистолярное наследие гораздо дороже его миллионов. Может быть, язык Кокорева не столь тонок и изящен, как у маститых литераторов, но зато Кокорев имеет ряд преимуществ перед ними. Василий Александрович умел писать об экономике, деньгах, сельском хозяйстве, торговле. Но не так, как «профессиональные» экономисты, которые в массе своей находились под гипнозом западной экономической науки. И не так, как наши русские писатели, которые не могли знать многих тонкостей мира торговли, предпринимательства и денег.
.
Несмотря на отсутствие систематического образования, благодаря своему таланту и упорному труду, Василий Александрович сумел стать заметной литературной фигурой в России. Литературная и публицистическая деятельность Кокорева была неотделима от его общественно-политической деятельности. Публиковался Кокорев преимущественно в «Русском Вестнике» (1850-е и 1860-е гг.) и в «Русском Архиве» (1880-е гг.). Самый значительный труд Кокорева носит название «Русские провалы», опубликованный за два года до смерти Василия Александровича и вызвавший сильный резонанс в России еще при его жизни. К известным трудам В. А. Кокорева относятся: «Нужды и желания промышленности» (1858), «Нужды и потребности» (1882), «Мысли русского, порожденные речью Князя Бисмарка» (1888). Другими известными работами Кокорева являются «Путь севастопольцев», «Взгляд на европейскую торговлю», «Мысли о русской внутренней торговле», «Об откупах» и пр. Ниже мы будем подробно разбирать некоторые из названных работ, в первую очередь – «Экономические провалы».
.
Выражаясь современным языком, Кокорев своей общественно-политической и литературно-публицистической деятельностью ставил себя во все большую оппозицию к правительству, которое, по мнению Василия Александровича, проводило ошибочную политику. Позднее Кокорев даже стал утверждать, что в ряде случаев эта политика откровенно антироссийская. Выступая против такой политики, которая «программировала» все новые «экономические провалы», Василий Александрович фактически выступил против развития России по капиталистическому пути. В те времена в России еще плохо знали слово «капитализм», поэтому его не почти не использовали. Не найдем мы этого слова и у Кокорева. Но, по сути, по духу его критика реформ и его предложения носили антикапиталистический характер. Даже при жизни Кокорева некоторые его критики подозревали его в социалистических симпатиях.
.
Публичные речи Кокорева досаждали властям Москвы и Петербурга. В 1858 году в Москве на банкете с участием ведущих купцов Кокорев произнес зажигательную речь в пользу отмены крепостного права и даже уговорил своих товарищей по цеху «скинуться» и выкупить крепостных крестьян в пределах Московской губернии. Сообщения об этой и других речах Кокорева доходили до Московского генерал-губернатора Закревского. Тот, в свою очередь, отсылал в Петербург в III Отделение Канцелярии Его Императорского Величества (тогдашнюю службу безопасности) депеши с просьбами «унять вредного честолюбца», устраивающего «митинги» и вмешивающегося «в дела, его сословию не подлежащие». Послания генерал-губернатора начинались, как детектив: «В Москве завелось осиное гнездо… — писал он. — Гнездо это есть откупщик Кокорев». Депеши московского градоначальника постепенно начинали «срабатывать». Василия Александровича Кокорева стали постепенно оттирать от винных откупов и ставить палки в колеса на других направлениях его коммерческиой деятельности. Например, тянули два года с утверждением устава Купеческого банка. Насчитали ему долгов по ранее полученным откупам на несколько миллионов. Для покрытия этих долгов, между прочим, Василию Александровичу пришлось продать свое подворье на Софийской набережной. Расходы в проектах Кокорева стали устойчиво превышать доходы. По этой причине ему к началу 1870-х гг. пришлось распрощаться со своей художественной галереей и продать еще ряд активов. В результате хитрых интриг в 1876 году Василия Александровича сместили с поста председателя совета директоров Волжско-Камского банка. Список неприятностей и убытков Кокорева можно продолжать и дальше.
.
Но это еще более утвердило Василия Александровича в мысли, что московские и петербургские власти, чиновники правительства (за некоторыми исключениями) совершенно не живут интересами России. Что «экономические провалы», возникшие в ходе реформ, не являются случайностью и «отдельными ошибками». Критика Кокоревым государственной политики приобретала все более «системный» характер. Он все больше убеждался, что Россия встала на ложный путь социально-экономического развития.
.
Труды в виде книги «Экономические провалы» и многочисленных очерков и статьей, которые остались нам в наследство от Василия Александровича, находятся как бы на пересечении экономики и литературы. Они не изобилуют цифрами, в них почти нет таблиц, нет сложных умственных построений, нет ставших уже привычными ссылок на «классиков» и учителей западной экономической мысли. Вместе с тем, в них присутствуют острые личные наблюдения, построенные, как мы уже отметили, на уникальном личном опыте автора. При этом Кокорев – не бесстрастный наблюдатель. Он переживает за Россию, искренне любит простого человека, поскольку сам вышел из народа. Именно таких книг не хватает нашему читателю, который также переживает за сегодняшнюю Россию.
.
Уверен, что знакомство с творчеством Кокорева поможет нашему читателю лучше понять нашу недавнюю экономическую историю. Полагаю, что такое понимание еще больше утвердит читателя в мысли, что капитализм и русская цивилизация – вещи не совместимые. А наиболее пытливый читатель найдет в работах Кокорева подсказки, как нам выбираться из сегодняшнего капиталистического тупика.
.
Между прочим, в 2017 году исполняется 200 лет со дня рождения Кокорева. Отметим этот славный юбилей тем, что прочитаем (или перечитаем) работы Василия Александровича. Казалось, что мысли этого русского патриота, высказанные во второй половине XIX века, в прошлом веке были всеми забыты (не только работы, но и имя В.А. Кокорева в советское время были под спудом секретности). Но вот наступил XXI век. Кокорев к нам опять возвращается, мысли его опять созвучны настроениям русского человека и крайне востребованы в сегодняшней России.
.
1. Об этом, между прочим, писал в последние годы своей жизни известный американский экономист Джон Гэлбрейт (1908-2006). См.: Гэлбрейт Дж. Экономика невинного обмана. Пер. с англ. – М.: «Европа», 2009
2. Примечательно, что Гильфердинг себя называл «социалистом». Он полагал, что благодаря тоталитарному порядку, который будет поддерживаться банками, капитализм станет «организованным». То есть исчезнут экономические кризисы, классовая борьба и войны. «Организованный капитализм» будет эволюционировать в сторону социализма. Но этот «организованный» капитализм-социализм чем-то напоминает концлагерь или «трудовые армии» «пламенного революционера» Л.Д. Троцкого.
3. Желающим разобраться в истории капитализма предлагаю ознакомиться с моей книгой: Катасонов Валентин. Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации». 4-е издание.
