По словам Эльвиры Набиуллиной, влияние на курс рубля является второстепенной задачей для Центробанка России. А основная цель — это таргетирование инфляции и контроль над стоимостью денег в экономике.
Сразу появляется вопрос к госпоже Набиуллиной: она что, каким-то образом разделяет обесценивание рубля как валюты и инфляционные процессы? Как можно заниматься только инфляцией и не обращать внимания на падение валютного курса рубля? Если человек не видит связи между этими двумя процессами, у него явная двойка по экономике…
…Кроме того, председателю ЦБ, видимо, неизвестна статья 75 Конституции Российской Федерации, где во 2-м пункте написано: «Защита и обеспечение устойчивости рубля — основная функция Центрального банка Российской Федерации, которую он осуществляет независимо от других органов государственной власти». Рубль — это национальное достояние России. Центробанк обязан отвечать за стабильность покупательной способности и изменение валютного курса. Поэтому если госпожа Набиуллина произвольно принимает решение, исполнять или не исполнять Конституцию Российской Федерации, то этим вопросом надо заинтересоваться Конституционному суду РФ.
Дело в том, что статус самой госпожи Набиуллиной не очень понятен, и еще менее понятен статус Центрального банка. ЦБ вообще не отнесен Конституцией РФ ни к одной из ветвей власти, а их всего три: законодательная, исполнительная и судебная. Получается, что Банк России к государству не относится. А если мы откроем федеральный закон о Центральном банке, то буквально во второй статье обнаружим достаточно интересные и шокирующие формулировки: «Государство не отвечает по обязательствам Банка России, а Банк России — по обязательствам государства, если они не приняли на себя такие обязательства или если иное не предусмотрено федеральными законами». Соответственно, с какой стати госпожа Набиуллина принимает решения за государство и общество?
На сайте ЦБ можно обнаружить информацию, что на сегодняшний день инфляция составляет 15,6%, а Центральный банк планирует снизить ее до 4% к 2017 году. Вообще прогнозировать такие вещи — все равно что заниматься астрологией или гаданием на кофейной гуще. Это просто своеобразная форма вербальной интеракции или сеанса психотерапии. Наши руководители экономических ведомств и Центрального банка, собственно говоря, ни на что не влияют, потому что экономика страны находится под внешним управлением. Мировую экономику регулируют хозяева денег, а прежде всего лица, которые являются главными акционерами федерально-региональной системы. Они и определяют цены на черное золото, валютные курсы различных денежных единиц, рейтинги стран и крупнейших компаний. И, соответственно, непонятно, откуда высасываются прогнозы по инфляции господами Улюкаевым или Силуановым. Они не в силах предугадать, что будет даже через месяц. Поэтому надо обращать внимание не на инфляцию и курс рубля относительно доллара, а на другие фундаментальные темы: что у нас будет завтра, что у нас за экономика, и есть ли она у нас вообще. Кроме того, существуют большие сомнения относительного того, что у нас правильно измеряют инфляцию. Сейчас уже, к сожалению, приучили одно или даже полтора поколения к тому, что инфляция — это рост цен. Но не всякий рост цен — инфляция. Что же это за явление на самом деле? Инфляция — это прежде всего процесс переполнения каналов обращения изученной денежной массы. А изменения определяются не только денежной массой, но и другими факторами. Так называемая рыночная экономика — это некая система, которой нужен homo economicus, то есть человек экономический, некое существо, похожее на биоробота, которое реагирует на два-три управляющих сигнала. Например, у него есть рефлексы, связанные со страхом, жадностью и удовольствием. На этом рыночная экономика и устроена, она ведь, собственно, ничего не создает, только переопределяет ресурсы.
А рынок и экономика по своей сути разные вещи. Рынок — это инструмент перераспределения. А экономика — это прежде всего созидание и создание. Об этом никто не говорит, потому что последние два-три десятилетия все увлеченно занимаются распределением и перераспределением. Созданием и творчеством никто уже не интересуется.
