Павел Сатлейкин. О нравственности в политике и политической культуре. Часть 1

Кто движется вперед в знании,

но отстает в нравственности,

тот более идет назад, чем вперед

Аристотель

Нравственность – основа всех

человеческих ценностей

А. Эйнштейн

О нравственности в политике и политической культуре

Аннотация

Нравственность – одна из сложнейших философских, этических
и эстетических категорий. Гуманитарная наука внятно так и не определила роль и место нравственности в системе социальной регуляции. Остались неразработанными вопросы, касающиеся генезиса нравственности, ее влияния на общественные отношения и результаты человеческой деятельности.

В работе исследуются источники нравственности, рассматривается механизм влияния нравственности на культурно-духовную среду, ее проявление на глобальном, национальном и личностном уровнях. Анализируется взаимодействие техно и социосферы как взаимопроникающих явлений.

Автор полагает, что нравственность, как один из способ социальной регуляции, тесно увязана с правом, моралью, обычаями и другими, поддерживающими порядок институтами.

По мнению автора, нравственное состояние общества, в конечном счете, определяет культурный уровень народа, безопасность и благополучие государства. Какова нравственность, таковы и дела человеческие. Указанные посылки стали стержнем рассматриваемой темы.

Эволюция нравственности и культурные коды общества

В ходе исторического процесса представления о нравственности менялись. Это связано как с накоплением знаний, так и с историческим опытом человечества. Нравственность отражает прежде всего духовное состояние общества, уровень его культуры, развития общественных отношений.
Со временем, понятия о нравственности углублялись, корректировались временем, возрастала их регулятивная функция. Кратко можно определить следующие этапы развития нравственности.

Табу. Табу можно считать донравственной категорией, примитивной формой социальной регуляции и человеческой коммуникации в первобытном обществе. В табу одни предметы освещались (превращались в тотемы), другие признавались нечистыми и запрещенными. Табуированными могли быть место, вещь, человек, природа. За нарушение табу налагались жесткие санкции, соответствующие нравам того времени.

Табу не содержало нравственных оценок поведения людей, поскольку тогдашнее общество было этически не развито и не обладало необходимым уровнем абстрактного мышления.

Обычаи – это уже коллективный феномен, сформированный в локальном сообществе. В отличии от табу, обычаи более формализованы, а запреты в них носят конкретно-определенный характер, они более исторически устойчивы
и социально ориентированы.

Патриархальная нравственность. Основывалась на культе предков,
а значит признании опыта предыдущих поколений. Патриархальная нравственность вносит общественные нормативы и формирует элементы оценочных суждений, признает иерархию в лице культа мужчины и старшего. Патриархальная нравственность отдает предпочтение общности, что безусловно шаг вперед в социальной организации людей.

Античная нравственность. В античной философии (Аристотель, Сократ, Платон, Эпикур и другие) нравственность понималась как согласие человека
с природой, друг с другом и самим собой. Платон, например, добродетелью считал прежде всего, личные качества. Сократ выдвинул идею всеобщего для всех блага, которое выводил из добродетельного разума, заботящегося не о теле, а о душе.

По Аристотелю, нравственность – это душевное состояние человека, проявляющееся в его воле, имеющей как положительные (кротость, мужество, правдивость), так и отрицательные качества (трусость, лживость, скупость, гнев). Антитеза нравственности – пороки. Аристотель впервые вводит понятия «справедливость» и «правосудность», что можно назвать прообразом права, как более жесткого регулятора общественных отношений.

Средневековая нравственность. Характеризуется сословным разделением людей на благородных (знать) и людей подлого (низкого) происхождения. Эта нравственность основана на религиозной морали, сакрализации сознания,
признании священным окружающего мира. Средневековая нравственность не обладала автономией, разум здесь совмещался с верой, а вера является основным мотиватором людей.

 Нравственность эпохи Возрождения и гуманизма.

Эпоха Возрождения (14-16 века) «заземлила» нравственность, сделала ее рациональной и прагматичной. Отделив человека от Бога, она придала нравственности светский характер. Носителем нравственности и «мерой всех вещей» стал сам человек, а флагом эпохи – идея гуманизма. Весь пафос гуманизма был направлен на воспевание человека, доказательство его самодостаточности и автономной сущности.

Эволюция гуманизма постепенно сместила нравственность в утилитарную плоскость. Ее ценности из сферы вечного, идеального, сакрального переместились в область временного, бытийного, натуралистического. Во главе картины мира стали природа, а красота человеческого тела (натурализм) объектом поклонения.

Десакрализация сознания, противопоставление земного – плотскому, идеального – рациональному, вере – разума, со временем, сдвинула нравственность в сторону эгоизма, интеллектуализма, рационализма,
в последствии ставшими идеологическими родителями либерализма.

Гуманизм, открыв двери свободе, погасил ее сопутствующими свободе пороками (эгоизмом, стяжательством, распущенностью). Именно необходимость обуздания разгулявшейся свободы (демократии), по Платону, породила тиранию. Не случайно французский философ Морис Мерло-Понти (1908-1961 г.) язвительно заметил, что «жесткий политик любит людей и свободу больше, чем так называемые гуманисты». Гуманизм далек от истинного человеколюбия.

Гуманизм логически породил Реформацию (16-17 века), прежде всего, церкви, как основного духовного института. Основная «заслуга» Реформации
в идее оправдании человека перед Богом верою, а не делами. Протестантизм (выродок католицизма) политизировал эту идею и освятил ею капитализм, новый общественный строй, окончательно отбросивший Бога, мораль и нравственность.

Так гуманизм стал очередным политическим и идеологическим фетишем, флагом, прикрывающим бесчинства в ходе дальнейшего развития человеческой истории. «Под знаком равенства и братства здесь зрели темные дела» (А. Блок). В дальнейшем, напускать «гуманистический туман» стало любимым политическим блюдом либералов.

Нравственность эпохи нового времени

Эпоха нового времени тесно связана с Реформацией. В ее основу были положены все те же принципы: целесообразность, эффективность, расчет, рационализм, опора на разум и всемогущество человека.

Поздний ее представитель Г.В.Ф. Гегель в работе «Система нравственности» разработал системный подход к категории нравственности как продукту развития человеческого духа и свободы, познающих себя через природу и человека.
Не отделив бытие от сознания, будучи идеалистом, Гегель остается позитивистом в т.ч. и в вопросах нравственности. Но его диалектика имела преобразующее значение и была взята на вооружение К. Марксом как метод познания
и конструирования мира.

Буржуазная нравственность

Основана на классовых различиях и ценностях капиталистического мира. Буржуазными идолами становятся экономическая и политическая свобода,
а религией – деньги. Духовной основой капитализма является протестантизм, признающий личный успех божественной заслугой, а богатство – священным
и неприкосновенным.

Социалистическая нравственность

Ее стержнем являются общность, справедливость, равенство. Социалистический способ распределения благ безусловно более справедлив
и морален, он выражает интересы большинства общества, выравнивает уровень жизни, не допуская имущественного расслоения.

Социалистическая нравственность в марксистско-ленинской методологии является надстройкой над материальным базисом и является вторичной. Но эта нравственность тоже носит классовый характер и сильно политизирована. Материалистическое понимание нравственности – разновидность идеи потребительского общества.

Нравственность постмодернизма

Постмодернизм возник во второй половине 20 века. Он резко изменил характер и понимание нравственности. Эволюционно, постмодернизм – продукт все того же рационалистического развития мысли, направленной в сторону расширения свободы от сдерживающих человека начал, в т.ч., в области нравственности и морали. Постмодернизм отбросил весь предыдущий культурно-духовный пласт человечества, который, все же, имел духовно-сдерживающие начала, опирался на традицию и был достаточно консервативным в понимании нравственности.

Идею постмодернизма емко и точно выразил британский историк культуры Питер Берг. Постмодернизм, по его мнению, заключается в разрыве поколений, важно только то поколение, в котором мы живем. П. Берг рассматривает современность как отрыв от обременяющего прошлого, всего того, что спутывает человека, препятствует творчеству и экспериментам над собой. Вот и весь секрет постмодернизма. До чего додумается грядущий пост-постмодернизм, даже страшно себе представить.

Естественно, что ценности постмодернизма не могли не отразиться
на политической системе и нравах современного общества. Их смысл можно охарактеризовать тремя словами: здесь, сейчас и для меня. Характеристиками постмодернизма стали эгоизм, индивидуализм, гедонизм.

Высшее достижение постмодернизма – трансгуманизм, техногенный подход к созданию сверхчеловека, которым грезили Ницше, Гитлер и другие селекционеры «высшей расы». Трансгуманистам помешала сама природа человека. Его телесно-биологическая оболочка оказалась для них узковатой, поэтому надо преодолеть это вековое «проклятие», мешающее развитию цивилизации на ином (высшем) уровне.

Трансчеловек восстал против естественного человека и пошел на него
в наступление по всем фронтам (социальном, технологическом, духовном). Гибридизированный человек, не осознавая этого – постепенно может раствориться во всеобщей нейросистеме, став ее обезличенным элементом.

Методологические аспекты нравственности, ее природа и содержание

Понятие нравственности, как было сказано, относится к категории вечных вопросов. Атеисты понимают нравственность как социальный регулятор, который наравне с законом предотвращает человеческий произвол, не позволяет доводить общественное напряжение до уровня «войны всех против всех».

Но оказалось, что социальных регуляторов недостаточно для сдерживания человеческий амбиций. Ни государство, ни право, ни принуждение, не усмиряют лишенного страха Божия человека, не преобразуют его душу к лучшему. Судя по многочисленным фактам отклоняющегося поведения (включая тяжкие преступления), закон – не панацея, он не обеспечивает общественного порядка на должном уровне. Закон достаточно легко обходится (попирается), и даже страх сурового наказания не останавливает человеческих страстей.

Для кого закон не авторитет, нравственные ограничения тем более не будут препятствием. Многие люди считают, что они сами себе закон, сами себе порядок и сами себе суд. Закон, действительно, не сторож человеку и не его безоговорочный повелитель.

До появления права были другие социальные регуляторы, и общество долго обходилось без писанных норм. На Руси, например, люди жили по Правде Божией. «Такие люди, не имея закона, по природе законное делают, то не имея закона, они сами себе закон» (Рим. 2:10).

Когда нет закона ни в душе, ни в сердце, то «взломанная» природа человека идет в разнос. Может ли свободный от нравственных начал человек считаться разумным, венцом природы? Не потому ли, что человек возомнил себя всемогущим, ход человеческой истории стал носить такой хаотичный
и непредсказуемый характер. Отошедшее от Божественного миропорядка человечество погрузилось в стихии мира, захлебываясь в своих пороках.

Современная цивилизация пошла еще дальше по пути снятия запретов
и безумного расширения свободы, извратив сознание еще сильнее. Человеческая мысль прошла длительную эволюцию и серьезную трансформацию:
от сакрального сознания к рациональному (прагматичному, реалистичному),
а от него – к искаженному, ложному, иррациональному сознанию. Сегодня уже можно говорить о суицидальном сознании, навязываемом мировой элитой народам для освобождения земли от «ненужной биомассы».

Не иначе, как разрушительным сознанием можно объяснить гонку вооружений, уничтожение природы, игры с огнем на бочке с порохом. Человечество с «гибельным восторгом» (В. Высоцкий) рубит сук, на котором сидит.

Для подтверждения этого вывода достаточно посмотреть на сегодняшних носителей такого сознания: президента США Джо Байдена, канцлера Германии Олофа Штольца, премьер-Министра Великобритании Лиз Трасс
(и ее предшественника Бориса Джонсона), президента Франции Эммануэля Макрона, и, особенно, президента Украины Владимира Зеленского. Вот уж действительно, если Бог хочет наказать человека, он лишает его разума. Проблема не в том, что у фигурантов зашкаливает градус озлобленности к России, налицо элементарная интеллектуальная убогость, а это уже не лечится.

Что касается США, то английский писатель Чарльз Диккенс еще в 19 веке заметил: «Миссия Америки – опошлить вселенную». Но «прогресс» налицо: сегодня ее цель – уничтожить вселенную. Признаки Апокалипсиса приближаются со всей очевидной неизбежностью, и конечный результат человеческой истории предопределен: … «земля и все дела на ней сгорят», будет новое небо и новая земля «на которых обитает правда» (2 Пет. 3:10-13). Если, только, Господь не помилует и не пожалеет нас, хотя бы на короткое время, для покаяния.

Значит ли это, что человечество не может изменить эту траекторию
и обречено на гибель в самое ближайшее время. «О дне же том и часе никто
не знают, ни Ангелы небесные, а только Отец Мой один» (Мф. 24:36). Господь благ и только благое творит и милость Его во век (Иер. 33:11, Пс. 117:29-29).
К тому же, у каждого человека своя стезя, на его выбор даже Господь не влияет.

Конечно, время каждого в руке Божией, но управляем судьбой мы сами. Поэтому, тщетно уповать только на волю Божию или человеческую. Именно
в синергии Воли Божией и человеческого произволения заключается истинное понимание мотивов человеческих поступков. Но обречен путь того, кто идет против рожна – Божественного миропорядка, по которому мы сегодня идем, приуготовляя себе конец.

Оглянуться бы нам в историю и хорошенько подумать. Господь уже наказал жестоковыйный Вавилон. Его судьбу наверняка разделят и новый Вавилон – США и весь безбожный мир. «Так, как ты ограбил многие народы, то и тебя ограбят все остальные народы. Горе строящим город на крови и созидающим крепости неправдою» (Авв. 2:12). «Что было, то и будет, и что делалось,
то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем» (Екк. 1:8).

История доказывает, что социальное конструирование несовершенно, поскольку несовершенен сам человек. «Всяк человек – ложь» (Пс.115:2),
а «мудрость мира сего есть безумие перед Богом» (1 Кор. 3:19). Все больше ученых признают, что регуляторами поведения являются не столько внешние факторы и раздражители, сколько глубинные, сакральные необъяснимые стимулы и мотивы, уходящие в область метафизического. Так, французский политический мыслитель 20 века Бертран де Жувенель заметил: «Поведение
в гораздо меньшей степени управляется силами, действующими на них извне, чем невидимым внутренним регулятором».

Одними социальными нормами невозможно достичь гармоничного сосуществования людей, живущих в разных эпохах. В обобщенном виде наш великий писатель Ф.М. Достоевский эту мысль выразил так: «Если Бога нет, все дозволено». Если Господь не останавливает злую руку и попускает недоброе, то причина тому наше самоуправство или ложное смирение. Не Бог оставляет нас, а мы Его. «Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива» (русская пословица).

Возможна ли нравственная политика в безнравственном мире?

Существует расхожее мнение: политика – грязное дело, крайним проявлением которого является война. Война, как известно – политика, продолжающаяся иными средствами (Карл Филипп Готтлиб фон Клаузевиц). Определение во многом справедливое и жизнь это неоднократно подтверждает. Но в истории действуют и высшие силы, прекращающие человеческое безумие, приводящие мир в равновесие и порядок.

Атеистическое (материалистическое) понимание свободы раскрепощает человека от нравственности и морали, делает его поступки рациональными,
а значит, духовно плоскими и одномерными. «Всякую такую нравственность, взятую из в нечеловеческого, внеклассового понятия, мы отрицаем…Наша нравственность выходит из интересов классовой борьбы пролетариата»
(В.И. Ленин).

Западный либерализм, напротив, расширил рамки свободы до абсурда, даже эгоизм он возвел в ранг добродетели. Айн Рэнд, американская писательница
и философ, даже написала книгу: «Добродетель эгоизма», в которой доказывала его общественную пользу. И в таком перевернутом сознании сегодня существует западное общество.

В русском же миропонимании добродетели другие, понятие греха здесь превыше страха закона. Русские коды противоположны западным ценностям. «Русская мечта – это лучезарная мечта русского народа о Царствии Небесном» (А. Проханов). На секулярном сознании, уверенности в торжестве Правды Божией и держалась земля русская. Вера была главным оружием в борьбе с врагом и своей немощью. В этом смысле русский мир – это вертикальная цивилизация, устремленная туда, где живут Ангелы.

Не личный успех, а общественное благо формировали русскую историческую матрицу. Осознание себя рабом Божиим смиряло не знавшую меры русскую душу. Православие стало смирительной рубашкой для русского человека. Вспомним, каким был князь Владимир до крещения, и как преобразился после него.

Православие придавало силу и уверенность русскому народу, стоящему
за Божию Правду и Справедливость. Но с привнесением чуждых смыслов
и ценностей захирела и иссушилась русская душа, упала до критического уровня общественная нравственность. Что не могло не повлечь за собой ослабление государственных устоев и общественного порядка. По этим уязвимым целям
сегодня наносит удары противник со всех видов оружия. Он лучше знает наши слабости, чем мы свои достоинства. Это один из парадоксов нашей истории.